— Это сказки… Отнесешь мамке-то?..
— Тебя как звать?
— Серый… Сергей…
— Так вот серый Сергей, я тебе щас сделаю страшное орочье колдунство, потому как ты храбрый воин! Я вылечу тебя, и дам тебе силы, а ты… Ты поклянешься, что потом, после этого, точно так же как и я будешь ездить на фудтраке, жарить шаурму и помогать храбрым и сильным, достойным людям и нелюдям выбраться из дерьма. Согласен?
— Какой бред… Чертовщина! Но если так — согласен… — просипел он. — Но я не верю, что…
— Верь, зараза! Я клянусь, что отрублю себе правую руку вот этим вот тесаком, если то, что я говорю — ложь! Веришь?
— Да?
— Веришь?!
— ДА!
— Тогда повторяй за мной… — я затащил его в фургон, вытянул из тайника ящичек со стилусом и рявкнул: — Моя жизнь принадлежит Орде!
— Моя… Жизнь… Принадлежит… Орде! — и Сергей потерял сознание.
Дыхание было слабым, прерывистым, пульс — нечетким, едва различимым. Я открыл ящичек, выдернул стилус из гнезда и, дождавшись, пока шип из рукояти ужалит меня в ладонь, принялся за работу.
Вымотался я за эти двадцать минут капитально. Закончив резьбу по коже, я запёр Сергея на верхнюю спальную полку и подцепил между ней и потолком страховочные ремни — чтобы не вывалился, а сам вернулся за прилавок, и сделал себе огромную кружку кофе с пятью ложками сахару.
Мне уже даже не особенно интересно было смотреть на ринг: холодная испарина на лице и общее муторное состояние в целом позволяли разве что машинально обслуживать покупателей, которые по рекомендации уже распробовавших шаурму товарищей тянулись сюда целыми толпами. Я даже про акцию с фото забыл — не до того было.
Тьма на город спустилась кромешная, и только свет электрических фонарей и гирлянд на площади разгонял осенний мрак, создавая нужное настроение у публики и позволяя видеть ринг. Я тоже включил иллюминацию на фудтраке, и, честно говоря, очень ждал ушатого мелкого напарника, потому как с одной стороны убраться с площади было невозможно: оцепление, а с другой работать сил особенно не было.
— …вне категорий! К этому виду боев, напомню, кроме наших рисковых храбрых парней допускаются бойцы с генной модификацией, кибернетическими улучшениями и магическими мутациями всех рас и народов. Да-да, знаю-знаю, в последние годы таких гостей у нас не было, с тех пор как Алёша Маятный раздробил голову залетному зверолюду из Семиреченского сервитута!
— А-ЛЁ-ША! А-ЛЁ-ША! — скандировала толпа.
— Но вдруг у нас найдутся желающие, ну же?! — завопил Отто Кюхельхен. — У нас подготовлен су-у-у-у-уперпри-и-и-и-из!
Тишина повисла над площадью. Тяжи уже сразились, и снова я не увидел легендарного Маятного в деле: а ведь он снова отстоял чемпионство, одолев даже какого-то тролля и пару уруков! Это было просто невероятно — чемпион-человек в орочьем городе! Но я-то потратил время на спасение еще одного человеческого детеныша — тоже почти ставшего чемпионом. И, наверное, не жалел об этом. Все-таки такие парни как Серый — на вес золота! Надо будет с ним вместе в этот Ярославский переулок заехать, к маме его. Хорошее дело.
— ЙА-А-А-А-А!!! — зарычал кто-то со сцены. — Я-а-а-а сражусь! Сражусь с тем ублюдком-поваренком из консервной банки на колесах!
ebooksa