Где осени нет!
Везде — на лугах, на горах —
Луна поселилась.
Автор принцесса Сёкуси Сикиси-найсинно средневековая японская поэтесса, признанная одной из величайших женщин-поэтов Японии, дочь императора Го-Сиракава. XI век.
Перевод: В.Н. Маркова
Самый замечательный стимул все выучить — это перспектива загреметь в армию после несданной сессии. Так было есть и будет. Ну, а у меня стимул все выучить был и того пуще — неведомый мне учитель, который в лучшем случае выкинет меня из Долины вниз. К людям.
Кстати, о людях.
— Они злобные, хитрые, жестокие и опасные, — поведала мне Рен.
— Люди? — переспросила я.
— Да! — горячо закивала она.
— А вот мне казалось, что это про кицунэ? — сказала я.
— Про нас? Мы же добрые? — это Кику.
— Мягкие, слабые и красивые, — это Хана.
— А вы сами-то людей видели? — на всякий случай, что бы окончательно все прояснить уточнила я.
— Нет? Откуда? — это Рен.
— Мы людей, только когда пятый хвост отрастим, сможем увидеть. Раньше из Долины не выпускают, — закивала Кику.
— А как по мне так лучше после седьмого. Так правильнее, — это Хана.
— То есть сами вы их не видели, но выводы сделали. Ну, ладно, — махнула я рукой.
Вот сейчас точно не до этого. Если уж к людям можно спускаться только после пятого хвоста, то мне об этом знать не к спеху. Я с одним-то хвостом не знаю, что делать. Он у меня дёргается и живет самостоятельной жизнью. Я очень надеялась, что хвост будет ощущаться как еще одна рука, или нога, ну или … голова. Но пока я вообще не понимала, как им управлять.
Всего в нашем домике, розовом как клубничное мороженное, обитало четверо лисичек. Рен — моя близкая подружка, чье имя означало «Кувшинка». Кику — «Хризантема». Хана — «Цветок». И я, Аика — «Песня о любви». Пела я всегда плохо, хотя в детстве и ходила в хор, но как-то вот и с караоке у меня не сложилось. Поэтому пока радовало, что «Аика» созвучно с моим земным именем «Анна», и привыкла я быстро.