Выдыхая, он наклоняет голову и смотрит вниз, но я все еще не могу хорошо разглядеть его глаза.
— Можешь их бросить? — Я указываю головой на его левую руку, в которой он все еще держит два клинка.
Он разжимает пальцы, и ножи падают на пол. Хорошо. Что мне делать дальше? Кажется, он все еще в отключке.
— Что скажешь о моей пижаме? Не думала, что ты любитель детенышей панды.
Мой глупый вопрос, наконец-то, привлек его внимание. Он опускает глаза, окидывает меня взглядом, а затем снова поднимает на меня взор.
— Они ужасны.
— Ты их сам купил. — Я ухмыляюсь.
— Их выбрала продавщица. У нее плохой вкус.
— Я думаю, они милые.
— Поверь мне, это не так.
Я ожидаю, что Сергей улыбнется после такого заявления, но он просто продолжает стоять на месте. Мне не нравится его неподвижность. Я провожу кончиком пальца по его переносице и медленно вдоль носа, чувствуя под кожей несколько бугорков. На его идеально красивом лице это единственный изъян.
— Сколько раз тебе ломали нос?
— Четыре.
— Тебе нравятся драки в барах?
— Нет. Это случилось во время моего обучения.
— Какого рода обучения?
— Я не могу об этом говорить.
Интересно, как он может поддерживать разговор, не присутствуя при этом полностью. По крайней мере, я уверена, что именно это и происходит. Кажется, что он здесь, но в то же время нет.
Я кладу руку ему на грудь.
— Спасибо, что купил для меня одежду. Кормил меня. Мыл мои волосы. — Я скольжу ладонью вверх, пока не дохожу до его лица, которое все еще сохраняет жесткие черты. — Спасибо, Сергей, что спас мне жизнь.