— Что я сделал не так? — спрашивает он, и я чувствую, как в уголках глаз собираются слезы.
— Ты не сделал ничего плохого, — эмоционально отвечаю я. — Я просто не хочу, чтобы ты прикасался ко мне там губами.
— Почему, детка?
— Потому что… — Я снова закрываю глаза и сжимаю ноги вместе. — Потому что я грязная.
Я чувствую на своих губах поцелуй.
— В тебе нет ничего грязного, — говорит он. — Ты самая прекрасная и чистая из всех женщин, которых я когда-либо встречал, Ася, — еще один поцелуй, — и я сотру все плохие воспоминания, если ты мне позволишь.
Он проводит кончиком пальца по моей брови.
— Пожалуйста?
— Хорошо. — Я киваю.
Паша берет мою руку и кладет ее на свой затылок.
— Ухватись и потяни.
Я зарываюсь пальцами в его волосы и сжимаю шелковистые пряди.
— Сильнее, mishka, — говорит он и кивает, когда я это делаю. — Хорошо. Я хочу, чтобы ты дернула за волосы в тот момент, когда захочешь, чтобы я остановился. Договорились?
— Да.
Он снова целует меня в губы, затем опускается ниже, к подбородку, шее, ключицам, груди, животу, затем замирает. Когда я ничего не делаю, Паша ласкает меня еще ниже, пока губами не достигает моего таза, и снова ждет, глядя на меня. Он выжидает, чтобы дать мне возможность остановить его, но я не возражаю. Лишь глубоко вздыхаю и киваю.
Он целует меня между ног. Затем еще раз. Пауза. Еще два поцелуя, и я вздрагиваю.
— Ася?
— Я в порядке.
Еще один поцелуй. Осторожное прикосновение языком. Паша разводит мои колени шире. В следующее мгновение он проводит языком по клитору. Я шумно вдыхаю и снова вздрагиваю, чувствуя, как разгорается покалывание в сердцевине. Еще несколько касаний языком и очередной поцелуй. Паша прижимается губами к лону и всасывает в рот клитор. Из меня вырывается стон, и я, не задумываясь, тяну Пашу за волосы.
Он поднимает голову.