В этот момент женщина в униформе вносит поднос с закусками, и это позволяет мне незаметно перевести дух. При виде еды у меня протестующе сжимается желудок, но хорошие манеры заставляют меня попробовать каждую из закусок на моей тарелке.
К счастью, разговор за столом вертится вокруг нейтральных тем. Родители Дани обсуждают какой-то светский раут, вскользь интересуются моим образованием и увлечением живописью. И все, кажется, идет хорошо, когда вдруг Вероника Благова бросает, как мне кажется, заранее подготовленную гранату.
– Даня, у Верочки день рождения на следующей неделе, – говорит она, непринужденно болтая воду в бокале. – Вы с ней всегда были так близки, и ты хорошо знаешь ее вкусы. Было бы замечательно, если бы ты поделился со мной своими идеями насчет подарка.
Ладонь Дани на моем колене тяжелеет, я вижу, как напрягается его челюсть, но в этот момент в беседу вмешивается Валентина Андреевна.
– Уверена, что в присутствии Мирославы уместно говорить о бывшей подружке внука? – осаждает она мать Дани. – Кажется, нас просили держаться в рамках приличий.
– Бабушка права, – говорит Даня. – Но раз уж ты завела этот разговор, я скажу тебе – понятия не имею, что понравится Вере. Никогда всерьез не интересовался ни ее вкусами, ни ею самой.
От резкости его тона и от жесткости сказанных слов я чувствую одновременно уважение к Дане и смущение.
– Что ты сразу заводишься? – лепечет его мать в ответ. – Мирослава наверняка не обиделась. Она же знает, что вы с Верой друзья.
Ее взгляд устремляется ко мне, а я сижу и не понимаю, чего она ожидает – что я встану на ее защиту? Изо всех сил стараюсь сохранить хладнокровие и не показать, как задело меня упоминание Смирновой, но чувствую, что удается мне это плохо.
– Вера мне не подруга, – вновь вмешивается Даня. – И давай оставим эту тему.
Благодаря вошедшей в комнату домработнице, которая вносит очередную смену блюд, я оказываюсь избавлена от необходимости что-либо отвечать. А тем временем внимание на себя отвлекает Владимир Благов, который подходит к бару и достает из холодильника бутылку шампанского.
Словно чувствуя мою скованность, Даня берет мою руку в свою и подносит к губам.
– Скоро поедем, – обещает он шепотом, так тихо, что только я могу его услышать.
Я киваю и делаю попытку улыбнуться.
– За вас, – тем временем салютует Владимир Викторович в попытке сгладить возникшую за столом неловкость.
В тишине огромной столовой звон бокалов кажется мне оглушающим. Я делаю маленький глоток шампанского и ловлю на себе пытливый взгляд. В прищуре синих, совсем как у Дани, глаз Владимира Благова мне чудится что-то неприятное и отталкивающее, но я отгоняю от себя эти мысли.
О господи, когда уже этот обед закончится?
Глава 41
– Прости за это представление, – первые слова, которые я слышу с того момента, как десять минут назад мы сели в машину. – У мамы напрочь такт отсутствует, а папа явно перебрал шампанского.
Отрываю взгляд от трассы, по которой мы несемся, с каждой секундой все дальше удаляясь от вычурного особняка четы Благовых, и смотрю на Даниила. Напряженная линия губ и мрачное выражение лица явно выдают его расстройство, а мне хочется поддержать его точно так же, как это сделал он после моей ссоры с папой.
ebooksa