— Куда-то собрались? — резко поинтересовался Ярослав, решив поговорить с другом наедине.
— Да! В кино, — Инга счастливо улыбнулась, а у парня резко возросло желание проредить кому-то зубы. Совсем недавно Левицкий предлагал позвать ее на просмотр, и он это сделал. Встречались ли они на тот момент? И если да, то с кем тот вечер провел Глеб? Мужская солидарность солидарностью, но своих обижать нельзя.
Пока Ярослав рассуждал на тему «своих» и «чужих», «льзя» и «нельзя», Инга уже убежала. Не оставалось ничего иного, как идти на стоянку. Чтобы стать невольным свидетелем того, как Глеб устремился девушке навстречу и легонько поцеловал в губы. А потом встретился взглядом с Ярославом, стоящем в десятке шагов и усмехнулся.
Строганов услышал какой-то странный звук и не сразу сообразил, что он так сжал челюсти, что зубы заскрипели. Ему стало как-то жарко, даже показалось, что от него вот-вот пойдет пар. И вот этот вот бабник целует малышку Ингу, а, может, и спит с нею? Да ни хрена, он это прекратит. Непременно. Может, даже сегодня поговорит с Глебом.
И вовсе не имеет значения, что в тот момент, когда друг поцеловал Ингу, Ярослав ощутил какую-то жгучую смесь ярости, зависти и желания засадить кого-то в подвал, подальше от бед и глупостей. Это совсем неважно. Он просто хочет ее защитить.
— Только не дергайся, он смотрит, — вместо «привет» заявил Глеб и, не дав Инге опомнится, запустил руку ей в волосы и легонько поцеловал в губы. Хоть это и был спектакль, но стало почему-то жутко неловко, словно она целовалась с Кириллом. Вроде ничего особенного, почти «чмок», но хотелось скорее отстраниться. Еще сильнее усиливало это чувство осознание, что на них смотрит Ярослав. Она не была скромницей или пуританкой, но этот поцелуй смутил. И пусть даже Строганову плевать, ей все равно некомфортно. Словно она изменяла мужу на глазах самого благоверного, соседей, полиции нравов и собственных родителей.
— Расслабься, — прошептал Глеб, проводя пальцем по ее щеке. — Ты первая баба, которая в моих объятиях превращается в истукана.
Он усмехнулся, взял ее за руку, подвел к машине и приоткрыл дверцу, помог забраться на сидение, потом еще наклонился к ней.
— А ты не перегибаешь? — заволновалась Инга. — А вдруг он решит, что ты мне идеально подходишь?
— Я? — Глеб не сдержался и заржал. — Детка, да ты шутишь? Я буду последним мужиком, которого он подпустит к тебе.
Затем прикрыл дверцу, приветственно махнул все еще наблюдающего за ними Ярославу и уселся на водительское место.
— Так, ну я договорился со своим другом, он шеф-повар, сейчас к нему поедем, — распорядился он.
— А может не надо?
— Никаких не надо! — горячо возразил Левицкий. — Яр любит вкусно поесть. Тетя Вика готовит так, что пальчики оближешь. А если тебе не удастся-таки его охомутать, я хочу, наконец, есть у тебя нормально. Меня задолбало уже готовить самому.
— Я тебя и не заставляю! — надулась девушка.
— Но кушать-то мне хочется. И да, кстати, — вспомнил он. — с Аськой тебе придется мириться полностью. Хоть она и сама была сглупила в той истории, ты слишком резко ей сказала, что она во всем виновата. А Аська — дополнительный козырь в охмурении ее брата.
— Я понимаю, — понурилась Инга, вспоминая, как услышав Асины вопли: «Это я во всем виновата» в момент, когда раненого Яра оперировали, не сдержалась и резким тоном подтвердила эту фразу.
— Вот и умница, — во все тридцать два улыбнулся Глеб. — А теперь рассказывай, что там у вас сегодня было. Со всеми подробностями, особенно интимными.
— Это еще зачем?
— Нужно же мне знать, как дальше действовать и насколько далеко мы продвинулись, — аргументировал Левицкий.
ebooksa