— Я, конечно, могу ошибаться, но, похоже, тебе здесь начало нравиться, — странно-нежным тоном произнес Ярослав и накрыл рукой ее ладонь, лежащую на столе. Кажется, в темноте действительно все ощущения усиливаются. Иначе почему ее тряхнуло от безобидного прикосновения горячих пальцев?
— Конечно, — отшутилась Инга. — Я больше не боюсь кого-нибудь прирезать этим ножом.
Не слишком удачно, но почему-то этот ее жест настолько смутил, что она растерялась. Она настолько уже привыкла самой делать какие-то шаги, что такое обычное проявление внимания с его стороны выбивало из колеи. Первой всегда была Инга. Она затащила его в постель, вернулась из-за него в родной город, устроилась в его компанию. Какая-то дикая охота на несчастного, почти невинного программиста. И тут добыча начинает что-то делать сама, выходит сражаться с охотником, достает ружье… И что с этим делать? Нет, это хорошо, только она ничего не может с собой поделать — возникает ощущение подвоха. Ярослав ничего не делает просто так. Словно сделай она пару шагов — и угодит в капкан, установленный для дядьки с оружием несчастным волком. Волки ж тоже жить хотят.
— Инга, — его голос в темноте прозвучал неожиданно хрипло и никак не вязался с последовавшим за ним вопросом. — Признавайся честно, что у тебя с Глебом?
Волшебство мгновения было разрушено. Вот, значит, что он хочет выяснить. Прямо-таки жизненно важный вопрос на повестке дня. Что у нее с Глебом? С Глебом у них прочная и нерушимая связь и большая коварная шалость, но о последнем ему знать точно не следует.
— Мы друзья, — кратко ответила Инга. — и не поднимай, пожалуйста, больше эту тему. Надоело. Вообще возникает ощущение, что ты только для этого меня и позвал сюда, — пошла она ва-банк. — И это не слишком приятно.
— Ошибаешься, — уверенно опроверг ее предположения Ярослав. — И ты ведь сама доказывала, что меня к тебе тянет, забыла? Так наслаждайся теперь этим, золотце.
— Звучит как проклятье, — пробормотала Инга. Романтика темноты канула вникуда. Почему-то было неуютно и скользко на душе, будто она внезапно оказалась в промозглой пещере. Вроде ему и не плевать, а вроде и… Нет, она не склонна выдумывать то, чего нет. Будь что будет, и даже если завтра будет только хуже, Инга готова испить эту чашу до дна. Не попробует — будет жалеть. Но противный червячок интуиции уже оживал и неистово скакал по внутренностям. Что-то было не так.
— По проклятьям специалист у нас ты, — в его голосе девушка расслышала явственную насмешку. Его всегда забавляло прозвище, данное ей братом. Впрочем, он не отрицал его точности.
— Хочешь, тебя прокляну? — предложила Лаврецкая, чтобы хоть немного разрядить обстановку, раскалившуюся до состояния лавы после его вопроса.
— Ты уже это сделала, — рассмеялся Строганов. И заговорил на тему последних новинок кино, резко меняя тему и отвлекая от не слишком приятного вопроса.
Время в ресторане пролетело незаметно. И, выйдя из него, Инга с Ярославом из тьмы кромешной попали во тьму ночную. Темно-синее, почти черное, небо затянуто облаками, на фоне которых ярким кругом холодно светила луна. Инга поежилась от прохлады — набережная находилась совсем недалеко, и с реки дул ветер.
— Прогуляемся? — спросил Ярослав, увидев взгляд, брошенный девушкой в сторону поблескивающей глади. — Тебя вчера туда как магнитом тянуло.
Ее и сейчас туда тянуло, но раз в Ярике включился охотник, не стоит быть глупой зверушкой. Он считает, что она для себя уже все решила и всегда готова к встрече с ним — об этом явственно говорил его сегодняшний тон. Будто все так, как должно быть. Вот только ей такие условия не нравились. Она не хочет быть пуделем с тапочками в зубах. Ей не нравится тотальный контроль. Тем более у нее был отличный предлог отказать.
— Яр, думаю, не стоит, — улыбнулась она. — Время уже первый час. Послезавтра презентация. Если я полдня буду засыпать, ничего хорошего из этого не выйдет. И ты, как один из, так сказать, столпов этой презентации уж точно не должен быть заинтересован в ее провале.
— В провале я не заинтересован, — он остановился и вынудил задержаться и Ингу. Посмотрел ей в глаза, поправил разметавшиеся светлые пряди. — А вот в тебе — да.
День определенно был для нее слишком суматошным, а воспоминания — слишком яркими. Иначе почему она замерла восторженным кроликом перед гипнотическим удавом, ощущая его пальцы на своих скулах и губах. А когда он ее поцеловал, мир просто расплылся и канул в небытие. Что называется — пусть вся Вселенная подождет, ее сейчас целуют. И как целуют! Как опытный кукловод, Ярослав умело управлял ее эмоциями, ее сердцем и ее реакцией. Стоило ему отстраниться, и Инга машинально подалась к нему, но остановила себя. Дыхание сбито, мысли спутаны, душа свернулась уютным кошачьим клубком и мурлыкала. И только набатом в голове звучали панические и нечленораздельные вопли мозга, который решил напомнить о своем существовании. Вовремя. Как никогда.
— Завтра рано вставать, — напомнила она. Ярослав понял. На мгновение ей показалось, что в его глазах мелькнули смешинки, но она прогнала эту мысль. Ей определенно требовалось привести в порядок мысли и чувства.
Строганов отвез ее домой и еще минут двадцать не выпускал из машины, зацеловывая до умопомрачения и вновь заставляя посылать к чертям все умные и не очень мысли. В квартиру Лаврецкая вошла на подрагивающих ногах и замерла. Первым, что она увидела — было ее отражение. Затуманенный, блестящий взгляд, ярко-алые, немного саднящие от поцелуев, губы, горящие натуральным, почти нездоровым румянцем щеки. Так странно и так правильно. Словно наконец-то все идет так, как и должно быть. Несмотря на неудовлетворенное желание, сомнения в голове, в душе царила какая-то удивительная, никогда ранее не появляющаяся, гармония. И это было прекрасно.
Глава 22. Сквозь тернии — к звездам
ebooksa