Николас, поразмыслив, написал краткую записку и направил ее адресату. Спустя какие-то пять минут в спальню постучали.
- Ваша милость, вы вернулись? - слуга, как всегда, был учтив. - К вам маркиз Кинстер с супругой.
- Проводи их в кабинет, - распорядился Николас. - Я сейчас подойду.
Сам он вернулся к кровати, укрыл Амелию пледом и отвел разметавшиеся волосы с лица. Пусть спит. В конце концов, он тоже не железный.
В кабинете уже ждали Рейстлин с взволнованной Кассандрой. Ведьмочка, даже не соизволив поздороваться, устремилась к хозяину дома:
- Что произошло, Ник? Что с Мелли? Из твоей записки ничего не понятно.
- Ее кто-то опоил, - отрывисто произнес Монтегю. - Судя по поведению, приворотным зельем.
Взгляд Касси мгновенно стал подозрительным, девушка прищурилась, и Николас поспешил заверить:
- Не я!
Ведьмочка в ответ на это торопливое заявление лишь фыркнула:
- Понятное дело, что не ты. Но действие приворота, я так понимаю, на себе испытал именно ты?
- Кассандра! - попытался прийти другу на помощь Рейстлин, но супруга была неумолима.
- Что Кассандра? - взмахнула ресницами она. - Я сильно сомневаюсь, что он ее в важный момент от какого-то мужика оторвал.
Николас хорошо относился к жене Рейста. Очень хорошо. Но сейчас, конкретно в этот момент, ему захотелось ее придушить. Потому что от одной только мысли о том, что вредная магесса могла целовать кого-то другого, хотелось убивать. К слову об убивать.
- Касси, это сейчас неважно, - решительно произнес он, отмахиваясь от расспросов и делая вид, что не замечает многозначительного взгляда ведьмы. - Я вас вызвал для того, чтобы вы с ней побыли.
- Она совсем в неадеватном состоянии? - уточнил Рейстлин прежде, чем его любимая женушка в очередной раз начала подкалывать приятеля.
- Я ее усыпил, - уклончиво ответил Николас.
- Герой! - то ли насмешливо, то ли уважительно посмотрела на него Касси. Как есть, издевается. Вот уж кто точно ведьма до мозга костей.
- Я хочу, чтобы ты посмотрела, что с ней и по возможности приготовила нейтрализующее зелье, - не стал акцентировать внимание на колкостях. Нет, ему, конечно, внимание Ами было приятно. Но не такое, совсем не такое. Осознание лживости ее просьб и признаний сводит все на нет. И даже сладость ее губ не стоит ее одурманенности. Пусть уж лучше возмущается, бесится, огрызается, чем так.
- Хорошо, я тебя поняла. А ты? Что будешь делать ты? - деловито поинтересовалась ведьмочка.