Охотники за тенью

22
18
20
22
24
26
28
30

— Точно, в поезде. А я все понять не могу, почему он все время сидит, смотрит в окно и так делает ртом, туду-туду, туду-туду, туд-туду, туд-туду…

Иван не дослушав, стук колес от медбрата подошел к Шурику.

— Ну, все, старик, дел по горло, давай прощаться.

Шурик вытащил изо рта недоеденное яблоко и спросил.

— А это какая станция? Скажите, это не Москва.

Иван присел рядом с бывшим гуру на скамеечку и сказал.

— Ничего, ничего. Всего месяц прошел, а Ленка уже начальник отдела серьезной организации. Так она через год в Москве работать будет, стерва.

— Скоро Москва? — опять оживился больной.

Однако Иван не обращая внимание на бред, продолжил.

— А я наш орден «Воздаяния» закрыл, с криминалом завязал, работаю помощником депутата. А что, так глядишь через пару лет сам депутатом стану. Ты потерпи еще. Найдем мы твоего вояку-коматозника, обратно тебя переселим. Давай дорогой, выздоравливай.

Иван встал со скамейки и направился к калитке, и тут он услышал, как медбрат забирает у Шурика яблоки.

— Давай сюда яблоки.

— Не отдам, это мои яблоки.

— Давай я говорю, опять весь обдрищешься.

Иван тут же вернулся и угрожающе высказался.

— Эй, уважаемый, я за своего подопечного деньги плачу, поэтому хочет он есть яблоки, тогда пусть ест. Хочет он дристать, тогда пусть дрищет. И если через неделю, больной мне пожалуется, что проводник его обижает, не дает, есть яблоки, я ведь жаловаться главврачу не пойду. Я прямо здесь решу все недоразумения.

Иван при этом как бы нехотя поиграл мышцами.

— Извините, впредь не будет никаких недоразумений, — быстро извинился медбрат.

Потом он дождался, когда широкоплечая фигура Ивана совсем скроется из виду, и одной рукой, грубо взяв Шурика за шиворот, поднял со скамьи.

— Прогулка окончена, поезд отправляется, товарищи провожающие покиньте вагон.