В конце собрания Дин спросил:
— Что-нибудь еще?
Я чувствовала на себе взгляды Ребы и Бумера, и я чувствовала их, потому что не отрывала взгляды от своего телефона. Нет. Дину не нужно было знать о Кате, о Дике, о Чеде (независимо, появится он или нет) или… подождите, у меня кое-что было.
— Да.
Дин повернулся ко мне, его раздражение было очевидным. Я сопротивлялась на порядок сильнее, чем обычно.
— Да, Шайенн?
— Саша и Мелани придут.
— Они не…
— Они придут. — Не спорь, придурок.
Он услышал невысказанное послание в моем тоне и сказал:
— Полагаю, они придут. Кто-нибудь еще?
Я вернулась к своему внутреннему монологу. Дину не нужно было знать ни о Натали, ни о Хантаре, ни… У меня закончились мои знакомые, которые могли бы прийти и о которых Дину не нужно было знать.
— Теперь мы можем вернуться к нашей обычной работе?
Реба была лучшей в сарказме. При этом замечании она даже наклонила голову и выпучила глаза.
Дин оглядел комнату и сердито посмотрел на нас.
— Это все для «Еда для всех». Средства, которые мы можем получить за сегодняшний вечер, хватит еще на пять лет. Я делаю это не из личных побуждений…
— Чушь собачья.
Это был Бумер, и внезапно мы с Ребой заинтересовались разговором.
Он добавил:
— Ты делаешь это, потому что хочешь пообщаться с влиятельными людьми города. «Еда для всех» никогда раньше не делали этого подобным образом. У нас никогда не было в этом необходимости, и мы твое оправдание, так что не ври нам. Ври себе, как хочешь, но не нам. — И с этими словами Бумер встал и покинул здание.