Жестокая болезнь

— Тогда это хорошо, поскольку я не психиатр, — ее улыбка обезоруживает. — Как ты сказала, я тесно сотрудничала с Грейсоном Салливаном и другими, подобными ему. Я изучала психопатический склад ума, и уверена, что ты сама часами изучала психопатию, когда поняла, кто ты.

— Конечно, — говорю я.

— Тогда мне интересно, слышала ли ты когда-нибудь о депрессивном типе, — видя, как я недоуменно поднимаю брови, она наклоняется вперед. — В психиатрическом сообществе ведутся некоторые дебаты по этому поводу, когда у психопата ограниченный круг сопереживания самым близким людям. Другими словами, они могут развить глубокую эмоциональную связь с другим человеком, хотя и ограниченную.

— Для подобных мне, это звучит как сказка.

Лондон кивает.

— Так говорит большинство.

— Но ты думаешь, что это возможно, и что у меня каким-то образом возникли сильные чувства к Алексу, — простое произнесение его имени вызывает боль в груди. — Это больше похоже на Стокгольмский синдром. Единственное, что я испытываю к нему, — это глубокое эмоциональное презрение.

— Ты когда-нибудь была близка, по-настоящему близка, с кем-нибудь в своей жизни раньше?

Я серьезно отношусь к ее вопросу.

— Нет. Никогда, — я поднимаю руку, чтобы остановить ее следующий вопрос. — Но ты когда-нибудь диагностировала депрессивный тип?

Она откидывается на спинку дивана, ее плечи расслабляются.

— На самом деле, таким был Грейсон, — она делает паузу, чтобы дать мне переварить информацию. — Или, скорее, он сам поставил себе диагноз. Затем сказал, что мне нужно справиться со своими страстями, — в ее глазах вспыхивает любопытный огонек. — Он был оскорблен, что я сначала отказалась рассматривать такую возможность. Но, в конце концов, я признала, что Грейсон действительно обладал способностью заботиться и даже защищать тех, кого он считал достойными.

От меня не ускользает то, что она называет его по имени.

— Он считал тебя достойной?

— Я думаю, что да.

— Итак, ваша глубокая эмоциональная связь привела к тому, что он похитил тебя. Заставил смотреть, как он совершает убийство. Чуть не убил тебя…

— Каким бы странным ни был мой опыт общения с Грейсоном, да. Для высокоинтеллектуального и ущербного человека, каким он был, его эмоциональные способности были совершенно уникальны. Он любил, по-своему.

Любопытно.

Я наклоняю голову.

— Он был влюблен в тебя, — это не вопрос, но любопытный тон моего голоса очевиден.