Мойра. Я найду твою судьбу

22
18
20
22
24
26
28
30

Кали отстранилась и, ахнув, зажала руками рот.

И тотчас я почувствовал, как моя кожа стала морщинистой и сухой. Как глаза потеряли зоркость. Как мышцы стали слабыми и болезненными, а кости — хрупкими и ломкими. Сердце забилось медленно и неровно. Я почувствовал, как тело стало тюрьмой, из которой не вырваться.

И я взревел осипшим голос в такт шагам Гекаты. Она встала над нами и надменно изрекла:

— Посмотрите на них. Красавица и немощный старик. Как видишь, ты добился своего. Выжег демонову кровь. Только вот проклятье никуда не делось. Потому что нет прощения твоим прегрешениям…

— Хватит, Геката. Думаю, с него достаточно, — раздался сбоку скрипучий, дребезжащий голос. — Можешь быть свободна.

— Жаль, — недовольно вздохнула темная богиня, теряя абсолютно всю злость и надменность, которую она демонстрировала пару секунд назад. — Удачи, Юстис-с-с. С тобой было весело. И, возможно, до скорой встречи. А ты, — она перевела взгляд на мойру. — Не будь ты защищена крыльями сестер, поплатилась бы за порчу моего тела.

Я слышал, как она кинула к ногам Кали что-то железное и вмиг растворилась в воздухе. Словно ее и не было здесь. И тогда я перевел свой затуманенный возрастом взгляд на ту, кто так просто руководил королевой подземного мира.

— Лахесис… — вырвался благоговейный вздох у Калисты. — Первейшая!

Глава 84

Калиста

События стали развиваться каким-то непредсказуемым образом. Наш поцелуй с Юстисом обратил его в старика. Все демонические черты исчезли, растворились, опали пеплом. И я не удержалась от испуганного вздоха. Меня не страшил вид любимого. Меня пугала его нить, которая из яркой и сильной превратилась в тусклую и тонкую, способную порваться от легкого ветра.

— Лахесис… Первейшая.

Неужели главная мойра пришла мне на помощь. Но тогда ее слова не имели смысла. Я ничего не понимала.

— Ну, здравствуй, Последняя, — женщина, чей взгляд вбирал в себя все время бытия, смотрела на меня с материнским теплом. — Здравствуй, Юстис. Давно не виделись.

Я вздрогнула, когда до моих плеч кто-то дотронулся. Резко обернувшись, увидела сестриц, которые поднимали мужчину на ноги. И такая злость взяла, потому здесь мои родичи точно оказались не просто.

— М-мы знакомы? — прохрипел Юстис, тяжело дыша.

Он смотрел на Первейшую, но не узнавал. Ему даже пришлось прищуриться, чтобы рассмотреть Первобожие, отчего у меня сжалось сердце.

— Знакомы, — произнесла женщина, чей голос, несмотря на прожитые годы, был звонок, как сотня маленьких серебряных колокольчиков, но дребезжал, как листва на осеннем ветру. Противоречивое сочетание для смертного и такое привычное для моих ушей, родное.

— Но как? — искренне удивилась я, поднимая с земли окровавленные Атропос и вставая во весь рост. Первейшая сразу же забрала свой предмет и отерла его о черную мантию, на которой ни следа не осталось. Словно одеяния главной мойры впитали в себя алую жидкость.

— Клото, — вместо ответа молвила Лахесис и протянула раскрытую ладонь. И я, виновато опустив глаза, достала из пространственного кармана клубок. — Спасибо, Калиста. И впредь не смей трогать чужие предметы.