Гнездо ласточки

22
18
20
22
24
26
28
30

– Что ты? – опешил он.

– Тимочка, Тим… – она не знала, что сказать.

– Ты боишься? Переживаешь за меня? Брось, нельзя быть такой паникершей… А в Москве долечусь, если что.

Тим почти рысью мчался к дому, Кира едва поспевала за ним. «Но это нехорошо… Надо написать Сергею эсэмэску, сказать, что ничего не будет, продолжения отношений не будет!» Кира достала из кармана мобильный телефон. Она не боялась посылать сообщения при Тиме – знала, что тот не станет заглядывать ей через плечо.

– Кирчу, что ты делаешь? Некогда же…

Калитка была не заперта.

Они ворвались во двор, побежали по дорожке к дому. Тим взлетел по ступеням и на некоторое время замер, пытаясь перевести дыхание. Возникла минутная пауза, заполненная пыхтением Тима.

И в этот момент Кира услышала писк, идущий откуда-то из глубины дома. Странный такой – словно в окно залетела птица и теперь пищала, метаясь в поисках выхода.

Сердце у Киры сжалось. Она схватила Тима за рукав, прошептала:

– Тише… Тише, прошу! Ты слышишь? Иди за мной. Только не шуми.

Кира положила телефон в нагрудный карман и теперь уже сама тащила за собой Тима.

Темная «зала», со стен которой смотрели стеклянными глазами головы убитых животных, коридор… Дверь в детскую… Писк доносился именно оттуда.

Голос отца:

– …как она ушла? Ты видела? Куда? А ты калитку за ней закрыла?

Писк:

– Папочка, папочка, не надо! Папочка, я не помню…

– А надо помнить. У нас не проходной двор, чтобы всякие могли войти…

Кира распахнула дверь.

Отец держал Гелю за волосы, наклонив назад – казалось, еще чуть-чуть, и Геля сломается пополам. Лицо младшей сестры было искажено от ужаса и боли, вены на шее вспухли.

Именно этого и боялась Кира, именно нечто подобное стала подозревать, войдя сейчас в дом и услышав странные звуки.