Сделка с демоном

— Спасибо тебе. За извинения. И за то, что выслушал. Для меня очень много значит, что ты услышал все, что я сказала.

— Конечно, — говорит он мне. — Я нахожу тебя совершенно очаровательной. В тебе нет ничего, что не привлекло бы моего безраздельного внимания.

Он кланяется и выходит из магазина на улицу, оставляя меня почти в обмороке.

Меня определенно уволят. Как я могу работать, когда все, о чем я могу думать, — это милые, искренние слова Рина и тот факт, что я позволила себе согласиться увидеться с ним снова в ближайшее время?

22

Рин

Я с трудом узнаю это беспокойное, неуютное чувство. Я не нервничал годами. Возможно, столетиями. И все же, стоя здесь, на углу, в ожидании Калли, я испытываю все тревоги юного о́ни, который шагнул через портал между мирами, чтобы впервые ощутить вкус человеческого мира.

Когда она появляется между покупателями на оживленной улице, в какой-то момент у меня от ее красоты воздух выбивает из легких. Ее волосы — это золотой солнечный свет, ставший осязаемым, а от того, как подол ее платья танцует над ее великолепными бедрами при ходьбе, у меня текут слюнки.

Я пытаюсь смягчить выражение необузданного голода, который, я знаю, приблизил меня к моей форме о́ни, и концентрируюсь на том, чтобы сохранить свою маску на месте.

Как только она подходит достаточно близко, чтобы услышать меня, я говорю:

— Спасибо, что пришла, — она должна знать, как много для меня значит то, что она дала мне эту возможность. Я этого не заслуживаю.

Я знаю, что сделал вещи, которые напугали и шокировали ее. Я сам ужаснулся, когда понял, что причинил ей боль. Так что, если она не сможет простить меня, я пойму. Она просто так отчаянно нужна мне, и это не имеет ничего общего со старым голодом.

Калли улыбается мне, но не подходит достаточно близко, чтобы я мог поцеловать ее или заключить в объятия. Пока я буду довольствоваться тем, что фиксирую ее тело взглядом.

— Куда мы идем? Признаюсь, мне очень любопытно, что ты собираешься мне показать. Я ненавижу то, как все осталось между нами, — ее улыбка становится грустной, и она отводит взгляд.

Проводила ли она одинокие ночи и дни, скучая по мне так же, как я скучал по ней? У моей Калли мягкое сердце. Возможно, передо мной не такая уж невыполнимая задача, как я думал.

— Пойдем, — я беру ее за руку, и она позволяет это. Я веду ее через улицу к магазину, где подрядчик наполовину поднялся по лестнице снаружи, сдирая краску с окна. Внутри помещения все расчищено, и остались только голые стены и пол.

Калли вопросительно смотрит на меня.

— Это чистый холст. Просто магазин. Ты можешь украсить его так, как тебе нравится. И назвать как хочешь. И, конечно, тебе придется начинать с нуля, создавая свой бренд, но он твой, если ты этого хочешь.

Она прикусывает нижнюю губу, давая понять, что обдумывает мое предложение. Мое сердцебиение учащается. Пока все хорошо. Она еще не отвергла меня.

— Можем ли мы заглянуть внутрь?