— Что происходит? — Джош пересекает комнату и останавливается передо мной, закрывая мне вид на диван. Он берет меня за плечи. — Ты меня пугаешь. Тебе приснился плохой сон?
Я почти смеюсь над его вопросом, протягивая руки ладонями вверх, желая, чтобы дрожь прекратилась, чтобы я могла попытаться объяснить.
— Хотелось бы, чтобы все было именно так, — я поднимаю глаза и встречаюсь с его обеспокоенным взглядом.
Он пытается притянуть меня к себе, но я стряхиваю его руку. Я не могу больше терпеть его прикосновения.
Его глаза вспыхивают от смущения.
— Эмерсон, скажи, что происходит. Пожалуйста.
Как дикий зверь, попавший в капкан, мои глаза мечутся по комнате в поисках выхода. Это никого не касается, кроме меня, и теперь мне придется высказать то, что я не думаю, что смогу объяснить вслух.
Иррациональный гнев захлестывает меня, и я иду в атаку.
— Я больше не знаю, что нормально, а что нет.
— Почему ты кричишь на меня? — спрашивает он, поднимая руки.
Я чувствую себя так, словно попала под поезд, и не знаю, что с собой делать, потому что я и причина, и жертва. Джош стал случайным пострадавшим. Когда он снова смотрит на меня, его глаза непроницаемы, и я понятия не имею, о чем он думает. Я эмоционально истощена. У меня кружится голова, и я изо всех сил пытаюсь привести в порядок хоть какие-то связные мысли в своей спутанной голове.
С трудом сглатываю, холодный пот покалывает кожу. Простое движение плеч назад придает мне немного сил, и я провожу рукой по глазам, раздраженная несколькими прядями волос, которые не слушаются меня.
— Мне так много нужно тебе сказать, и не знаю, поймешь ли, но я должна сказать тебе правду.
Джош недоволен.
— Хорошо, — говорит он, растягивая гласную. — Я хочу знать о тебе все. Хорошее, плохое и, я подозреваю, уродливое – все это сделало тебя той невероятной женщиной, какой ты являешься, — его рука тянется к моей, но я все еще не могу позволить ему прикоснуться ко мне. — Скажи мне, что ты скрываешь, Эмерсон.
Закрыв глаза на мгновение и сделав глубокий вдох, я говорю:
— Когда мне было восемнадцать, меня и моего друга ограбили. Деньги, которые я получила за тот рисунок, что висит в доме твоей матери, были украдены вместе со всем моим миром. Единственная причина, по которой меня не изнасиловали и, скорее всего, не убили, в том, что они запаниковали, когда поняли, что Мереки не дышит. Он потерял сознание, пытаясь спасти меня, и его голова ударилась о тротуар. Он умер в безлюдном переулке, в нескольких метрах от того места, где я лежала без сознания, — слова вылетают так быстро, что у меня кружится голова.
Краска отхлынула от лица Джоша.
— Боже, Эмерсон. Ты говорила с ним так, будто он все еще здесь, — он трет ладонями глаза.
— Давай присядем, — говорю я, указывая на диван.