— Ты это, отдохни лучше, в игру не лезь. Если хочешь, Энжи вызови.
— Энжи в игре в большей безопасности будет, пока у меня кукуха на место встанет.
«Отдыхаю» я у Никитоса. И отдыхаю так, что от меня пар идет, как в бане. На каждую сторону Грифа кинул по лишней двадцатке и погнал. Когда я выжимаю, чтоб вставить гриф в паз, мир мне закрывает взлохмаченная коричневая шевелюра с серебристо-серыми локонами, а в губы впивается горячий и мягкий рот. От неожиданности мои руки подгибаются и гриф летит вниз. Останавливается он в сантиметрах от ее шеи, точнее в эту шею почти упирается кулак, в котором зажат гриф. Никитос чуть приподнимает гриф и помогает мне закрепить его.
Потом Энжи стоит и хлюпает носом. Никитос, до сих пор лицо в красных пятнах, орет на нее. Потом немного успокаивается.
— Вот скажи, ты сказки любишь?
Я хмыкаю, а Энжи исподлобья смотрит на меня.
— Люблю…
— Вспомни, как они все заканчиваются. Жили они долго и счастливо и померли в один день». Так вот, ты только что чуть не устроила «померли в один день, а пожить даже недолго счастливо не успели» Нравится такой конец сказки?
— Нет. — Она начинает реветь.
Он поворачивается ко мне.
— А ты чего ухмыляешься?! Гераклом себя почувствовал? Тебе до этого веса еще полгода идти. Сгинули с глаз моих до вечера! Оба!
Идем с Энжи в кафешку. Она ковыряется в мороженом, а просто сижу, думаю.
— Прости меня. — Она виновато заглядывает в глаза.
— Да за что. Это я сгоряча лишку кинул, не удержал. Так что это мне надо просить прощения. — Обнимаю ее, а она прижимается ко мне.
— Дэн, говорит, что ты чокнулся. — опять заглядывает в глаза, только теперь встревожено.
— Да привиделось в игре не пойми что, а я Дэну выложил.
— Он говорил, чтоб я от тебя подальше держалась. — При этих словах она прижалась ко мне еще крепче. — Что ты меня придушить можешь.
Она перешла на шепот.
— Только если ты меня душить будешь, я все равно хоть хрипеть буду, что я. Тебя. Люблю. — Закончила она, целуя меня в промежутках между словами.
Я обнял ее еще крепче.