— Вы сами только что сказали, что у вас нет для неё лечения! — У Краша в руке скальпель. — Дайте руку!
— Вы с ума сошли? — Пожилой врач прячет руки в карманы.
— На. — Протягиваю ладонь, он в замешательстве. — Делай! Она пришла в себя.
Вижу, что он не решается даже сейчас причинить мне боль, забираю скальпель и сильно режу себе край ладони.
— Давай быстрее! — Голова кружится, я опираюсь об стену.
Доктор бежит куда-то, а Краш накрывает мою ладонь своей. Через минуту доктор прибегает с бинтом и маленькой бутылочкой. Мы стоим неподвижно, я чувствую через ладонь его пульс и с каждым ударом его сердца силы возвращаются ко мне. Он убирает руку. Доктор медленно убирает бутылку и бинт, для них нет работы, моя ладонь цела. Мы бежим в палату. Кажется, наша девочка спит, но едва он подходит ближе, её глаза приоткрываются.
— Крашик.
Он берет её за руку, вторую руку кладет на её лоб. Из её глаз бегут слёзы, а лицо искажает гримаса невыносимой боли. Я отворачиваюсь, вижу, что доктор смотрит на приборы. Он кричит Крашу.
— Остановись! Ты убиваешь её. Сердце не выдержит.
Парень со слезами на глазах убирает руку со лба Энжи. Её белое лицо разглаживается и на щеках проступает легкий румянец. Наблюдающий эту картину врач приоткрывает ей веко и светит маленьким фонариком в глаз. Когда он отходит, его лицо похоже на маску, настолько он сосредоточен, а лицо Энжи озаряет едва заметная улыбка.
— Реакция есть, а другого шанса я не вижу. — Доктор тихо говорит с Серёжей. — Чтобы не перегрузить сердце, её можно поместить в искусственную кому. Еще раз говорю, как бы это невероятно не было, но это её шанс.
Выхожу из палаты потому, что меня душат слёзы, сажусь под стенку и реву. Из дверей палаты показывается доктор, за руки меня поднимает, садит на скамейку, салфеткой вытирает слёзы.
— Знаешь, пусть это невероятно, но я верю, что она выкарабкается. Сестра?
Я молчу, не знаю, что ответить. Гораздо больше. Захожу в палату. Сергей сидит рядом с Энжи. Она спит тихим сном ребенка, даже её дыхание, кажется, стало легче. В палату заходит мама Оля, я и сама уже её так называю, а ещё мне сильно кажется, что отец очень к ней неравнодушен.
— Девочка моя. — Она смотрит на Энжи, а потом поворачивается к нам. — Идите отдохните. Я с ней побуду.
Сергей говорит с доктором, тот обещает подготовить всё необходимое к утру.
Садимся в машину. Краш о чем-то задумывается, поворачивается ко мне.
— Ты простишь её?
— А как иначе? — Отвечаю сквозь слёзы. — Я ведь её люблю.
Он обнимает меня, я не сдерживаюсь и добавляю: