– Кэролайн! Как дела? – Келси, кажется, искренне рада меня слышать, и это приятно. Она мне очень понравилась, и остальным моим подругам тоже. Я думаю, она хорошо впишется в нашу компанию. – Все в порядке? – Переспрашивает она, когда мое молчание затягивается.
Ее голос тихий, и говорит она быстро. Возможно, она немного занята. Прокашлявшись, я сразу перехожу к делу:
– Да, все в порядке. Хотела спросить, на работе ли Алекс.
– Пока да, но через пару минут уходит на встречу. Секундочку.
Раздается щелчок, затем играет инструментальная музыка. Приятная аранжировка, что-то знакомое… Никак не могу узнать эту песню… А, точно. Это Песня Трэвиса Скотта Pick up the phone. Да, точно она.
Еще один щелчок, и вот он, Алекс.
Его глубокий, хриплый голос звучит прямо у моего уха. Меня пробирает дрожь, когда он произносит мое имя:
– Кэролайн, привет.
Я не желаю тянуть резину:
– Спасибо за цветы.
– Не за что. Надеюсь, тебе нравится розовый.
Его голос теплый и дружелюбный. Звучит совсем не так, как в нашу последнюю встречу, когда я вывалила на него огромный груз плохих новостей.
Если подумать, когда он приходил сюда с Тиффани, он тоже звучал не так по-доброму.
– Розовый я люблю, но из цветов предпочитаю пионы.
Ой. Зачем я так сказала? Я выгляжу неблагодарной за те цветы, что он прислал.
– Пионы? Приму к сведению.
Он на мгновение задумывается, а я не могу не задаться вопросом: зачем ему принимать к сведению мои цветочные предпочтения?
– По правде говоря, я надеялся, что ты позвонишь.
– Надеялся? – изумляюсь я. Мой писк звучит нелепо.
– Я хотел поговорить с тобой. Лично. – Он понижает голос на последнем слове, давая волю моему воображению. – Ты занята завтра вечером?