Я торопливо спрятал листочки и пошел открывать, умоляя небеса, лишь бы это была не Нюра, не Клара и не Жорж.
Но это оказалась малышня.
— Генка! — сказал Шпилька, — мы с Карасиком ходили сегодня к вокзалу и видели такого дядьку, как ты говорил.
— Да ты что? — обрадовался я, — рассказывай.
Пока один шкет рассказывал, я вытащил кусок пирога с вишней, заныканного на ужин, порезал и выставил перед малышнёй:
— Налетай! — велел я и отложил для Шпильки кусок, чтобы, по справедливости.
Мы беседовали с Шпилькой, пацаны с Улькой ели, потом, наконец, они все ушли.
И я облегчённо вздохнул — новостей особых не было, я понимал, что мелкие шкеты просто хотели есть, вот и пришли.
Ну да ладно, с меня не убудет, зато детей покормил.
— Ну что же, — сказал я Епифану-Зубатову, — вылезай из-под кровати, будем тебя сейчас в куклу пересаживать.
— Генка, — тихо сказал Моня, — а куклы нету.
— Как нету? — удивился я, оглядываясь, — была же.
— Так Улька увидела и свиснула.
* Аггея, глава 1, стих 6.
Глава 16
Ох и выбесило меня всё это!
Нет, так-то я в принципе всё понимаю — ребёнок, маленькая девочка увидела куклу, о которой она даже и мечтать никогда не смела, и всё — пропала. Но мне от этого не легче — труп Романа лежит почти под носом у властей, плюс на улице жарко, а что если он раздуется и завоняет? И вот как такой вонючий Роман пойдёт к колдуну? Да тот же его на пушечный выстрел не подпустит!
— А вы куда смотрели⁈ — вызверился я на призраков.
Моня отморозился, дескать он вокруг летал, разведку осуществлял, а вот Енох ничего выдумать не успел и получил сполна. Да и в сердцах снял я с него аж три балла. Енох надулся и даже разговаривать не хотел.
— В общем так, — буркнул я, — сейчас пусть Моня летит к детям, в притон ихний и посмотрит, есть там Улька с куклой или нет. А ты, Енох, ищи Мими и пусть несет мне свою куклу. Скажи, что временно это. Потом отдам.