— Какого деда Христофора? — удивлённо спросила крестьянка, — нету у нас никакого Христофора. И никогда не было.
— Как нету? — от неожиданности я чуть себе по пальцам обухом топора не влепил.
— Осторожнее, — заметила мою оплошность женщина и пояснила, — я на пятихатке почитай всю жизнь живу. Мои родители переселились туда из Хохотуя, когда мне три годка было. С тех пор я там живу и всех знаю. Нету там никакого деда Христофора.
— Врёт баба! — констатировал Енох, — Христофор тебе трупы в Хлябов отвозить помогал.
Да я и сам знал, что он помогал. Я лично видел Христофора, ездил на его телеге и беседовал с ним.
Но женщина сказала, что в пятихатке его никогда не было. У меня галлюцинации или она мне нагло врёт? Вот только зачем?
Я отложил данный вопрос и сказал:
— Пойду найду-таки Виктора. Снимем вам те ставни.
— Ой, спасибочки тебе! — обрадовалась женщина и торопливо добавила, — и еще на соседнем доме, на среднем окне тоже ставни снимите.
— Зачем?
— Пригодятся, — уклончиво ответила крестьянка, — я женщина одинокая, вдовица, мне каждая дощечка в хозяйстве надобна.
Пообещав снять ей все ставни, я вышел из избы во двор.
Пока я куковал в подполе, погода кардинально изменилась: вместо ласкового солнышка и овечьих облачков на небе, сейчас всё заволокло серой хмарью. Вот-вот пойдёт дождь.
— Дождь будет, — сказал я, глядя на небо, и поднял воротник.
— А Моня в кургузом пиджачке, — посетовал Енох, — совсем простудится.
— Если он ещё живой, — добавил уточнение я.
— Должен быть живой, — заволновался Енох, — это же Моня. Он неубиваемый.
Тем временем мы дошли до того места. Где я в последний раз видел спящего Моню. Сейчас здесь, конечно же, никого не было.
— Что делать будем? — деловито спросил Енох и сразу предупреждающе добавил, — я вокруг летал, смотрел. раза три подряд. И в нужник смотрел. И даже в собачью будку. Моня словно сквозь землю провалился…
— Точно! — вскинулся я, — сквозь землю провалился! Точно как я только что! Енох, я думаю, нужно искать такой же подпол. Он может быть сверху придавлен сундуком или лавкой.