— Заканчивает, — кивнула я, и едко добавила, — девять классов. И поступает в училище. Потому что школу не тянет.
— Эхпм… — нечленораздельно хрюкнул мужик и я не поняла, что он имел в виду.
Поэтому жестко продолжила:
— И с наследством ты, мужик, явно обломался. Понимаешь, тут такая ситуация. Мой бывший супруг завёл на стороне другую семью. И детишек настрогал. А потом, когда мамка ихняя упорхнула, привёз их мне. Заставил взять на воспитание. А потом он опять новую любовь нашел, меня и детей своих бросил, а сам уехал. А я их пожалела, чтобы в детдом не отдавать. У оставила вот себя. И в своей квартире само собой прописала.
Андрейка сидел с потерянным видом.
— Поэтому ничего у Анжелики за душой нету. И тебе квартира моя не обломится. Здесь ещё пятеро прописаны.
Я посмотрела на Андрейку и подвела итог:
— Так что музу ты себе выбрал неправильно, художник. Я сейчас слишком устала с дороги, чтобы разборки с тобой здесь устраивать. Так что у тебя есть возможность тихо сдриснуть и не забивать больше девке голову. А если нет — я тебя сгною. Обещаю.
Андрейка побагровел, а я тихо добавила:
— ты не понял, что ли? Пошел вон!
— Хамка! — выпалил Андрейка, подскочил и выбежал из квартиры вон, даже не взглянув на Анжелику.
А она, во время всего этого разговора сидела в уголочке с открытым ртом и только беззвучно воздух хватала. Когда неудавшийся жених ушел, она зарыдала, громко горько и безутешно.
— Порыдай, порыдай, — сердито сказала я, — меньше ссать бегать будешь. Ишь, любовь она нашла! Школу ещё не закончила, зато уже за мужиками бегает. Вся в мамку. И в папку!
— Я…я… не… бега-а-аю… — рыдала Анжелика, пуская сопли пузырями.
— А что ты делаешь? — удивилась я, — или ты себя такой неотразимой считаешь, что прямо они пачками к твоим ногам падают?
— Я-а-а-а… — безуспешно попыталась выдавить из себя нечто членораздельное Анжелика.
— Тетя Люба, — тихо пискнула Изабелла, которая всё это время сидела за столом, как мышка.
— Что Беллочка? — повернулась к ребёнку я.
— А почему она плачет?
— Анжелика?