Барон из МЧС

Встал как вкопанный и вытер ладонью кровь, заливающую правый глаз из рассечённой мячом брови. Несколько капель крови упали на лезвие серпа… И тут я почувствовал такую волну удовольствия, исходящую от оружия, какую можно сравнить лишь с оргазмом.

— Ещё…. Надо… Мало… — пронеслось в моей голове то ли мысли, то ли слова.

Машинально приложил серп к ране. Мозг взорвался миллиардами фейерверков, в глазах помутнело, и я рухнул на пол. Сколько так пролежал, не знаю. Очнулся от того, что надо мной шаманит встревоженная сирьенна.

— Пришёл в себя? Молодец, — облегчённо выдохнула она. — Как самочувствие?

— Удивительно, но нормально, — честно ответил я, прислушиваясь к своему организму.

Поднялся на ноги, огляделся. Якутовы стоят неподалёку, что-то ища глазами.

— Где серп? — наконец спросил полковник.

— Здесь, — недоумённо вытянул я руку.

Непонятно. У меня полное ощущение, что серп со мной, но ладонь пуста. Я даже мысленно представляю оружие. Внезапно прямо из руки оно словно выросло, и я снова обхватываю рукоятку серпа.

— Твою-то мать… — почти простонала лейтенант. — Горюнов! Положи оружие и отойди от него на несколько метров.

Как только я сделал это, то получил от неё другой приказ.

— Теперь представь серп в своей руке.

Следующее упоминание матушки вырвалось сразу из всех троих экспериментаторов. Серп материализовался в моей ладони. Не сразу, а мелкими фрагментами собрался за пару секунд.

— Что чувствуешь? — поинтересовалась Шуал Таур.

— Он голоден. Он устал и почти разряжен. Ему нужна кровь, иначе он сам пойдёт её искать. Боюсь, что пойдёт моими ногами… Что-то мне не очень нравится это состояние.

— Быстро в лазарет! — первой сориентировалась сирьенна.

Оказавшись в нём, она заперла меня в палате для невменяемых и заставила опять провести «бой с тенью». Задача эта была мной выполнена с большим трудом. С каждым взмахом серп становился всё тяжелее и тяжелее. В какой-то момент он попытался взять под контроль мой разум. Почти получилось: уже не испытывал ничего, кроме жажды крови. В самый критический момент, когда практически перестал ощущать себя человеком, нахлынула злость, плавно переходящая в ярость. Какая-то железяка вампирская пытается поработить меня! Я под людей не прогибаюсь, а тут тем более не стану! Влил свои эмоции в оружие. Серп тут же, словно побитая собака, мысленно завыл, и наваждение стало отпускать.

— Открывайте, — хрипло произношу в пустоту. — На сегодня достаточно.

Но на этом всё не закончилось. Как только открылась дверь, и я рассказал о своих ощущениях, сирьенна куда-то убежала и принесла тазик, а также прозрачный пакет с чем-то красным.

— Донорская кровь, — пояснила она. — Попробуй напоить его.