Мои Рубежи

22
18
20
22
24
26
28
30

— Правильно, — кивнул Берлиоз. — Все вменяемые люди вначале так отвечают. Правда, все потом и обратно приходят. Я чувствую, что с вами мы найдём общий язык, пусть он и не иврит.

— Ани медабер иврит, — неожиданно сказал Аксакал.

— Вай ме! Вы правда его знаете?

— Не очень бегло, но могу общаться.

— Таки вам тут самое место работать со мной! Приходите просто поболтать и, конечно, за хорошим процентом от фирмы Берлиоза!

— Непременно, Исайя Ааронович. До скорой встречи.

— Ле’итраот, — попрощался и я на языке детей Израилевых.

— Я умер и в раю⁈ — воскликнул старик. — Два молодых человека и сразу такие талантливые⁈ Если и Синий сейчас заговори…

— Легко! — перебил его капрал.- Маца, форшмак… Больше ничего не помню.

— Это вкусно, но вы меня разочаровали. Правда, я всё равно благодарен за подгон таких гостей!

Уже на улице Аксаков удивлённо поинтересовался у меня.

— Макс! Ладно, я. Но ты-то откуда язык Берлиоза знаешь?

— Тяжёлое детство, — честно отвечаю ему. — Натаскивали будь здоров. Ещё говорю, помимо русского, немецкого и иврита, на двух арабских диалектах, мандаринском, французском, итальянском и английском. Слегка на хинди и японском, но с жутким акцентом, запинаясь.

— Ничего себе! Я сам с трудом пять языков освоил. Голова не болит от стольких иностранных слов?

— Голова не жопа. Пусть болит. Странный этот Фарш… Не находишь?

— Это тебе сравнивать не с чем. Мужик дельный, явно в прошлом боевой. Но проверить его слова стоит. Поэтому ты сейчас пойдёшь на армейскую базу. Дорогу, надеюсь, выучил?

— Ага. Но почему я?

— Найдёшь в разведкорпусе майора Темникову и поспрошаешь её о Берлиозе. Ты один тут уникум и на её соблазны не поддаёшься. Надо проверить слова скупщика.

— А из пушки не расстреляет?

— Может… Но делать нечего, налаживай общение. Это надо всем.