Они всегда заказывали там ужин, когда Джонатана не было дома. Традиции муж, конечно, не соблюдал, но китайскую кухню не любил. Дедушке и Еве мать с сыном про «Свиной рай» не рассказывали.
– Нет, я сегодня купила бараньи отбивные.
– Здорово!
Грейс отправилась на кухню готовить ужин, а Генри пошел к себе в комнату, якобы заниматься. Слегка унять разыгравшуюся после встречи с полицейскими злость Грейс помогли пол бокала холодного шардоне. Потом она достала паровую корзину, чтобы приготовить цветную капусту. Наконец кастрюля стояла на плите, отбивные были приправлены, а полкочана бостонского латука были порезаны в кухонном комбайне. Уняв раздражение, Грейс попыталась снова дозвониться до Джонатана, но опять попала на автоответчик. Оставив короткое сообщение с просьбой перезвонить, Грейс набрала папин номер. Гудки были долгие – по ним сразу было слышно, что на домашнем телефоне у папы автоответчик старый, с нечетким звуком и длинным гудком. Но тут подошла Ева.
– Ал-лооу, – произнесла она с вопросительной интонацией в голосе. Определителя номера у папы не было, поэтому, кто звонит, Ева не знала. DVD-проигрыватель и компьютер в доме также отсутствовали. Отец и мачеха Грейс перестали осваивать новые технологии после появления первых кнопочных телефонов и видеокассет. Коллекция записей лучших спектаклей восьмидесятых годов вполне их удовлетворяла. Грейс и дети Евы настояли на том, чтобы старики обзавелись мобильниками, но на обоих телефонах сзади была приклеена скотчем бумажка с инструкциями и нужными номерами. Грейс знала, что отцу на мобильный звонить ни к чему, да и отец Грейс ни разу по нему не звонил.
– Привет, Ева, это Грейс.
– A-а… Грейс.
Голос звучал не столько разочарованно, сколько уныло, будто данное разочарование было ожидаемым.
– Как поживаешь? – задала обычный вопрос Грейс. До войны родители Евы жили в Вене и были богатыми светскими людьми, поэтому на новую, хотя и такую же обеспеченную жизнь в Нью-Йорке аристократические привычки, разумеется, тоже распространились. Разговаривая с Евой, нельзя было сразу переходить к делу. Пожелай Ева обзавестись профессией – впрочем, желание работать у нее ни разу не возникало, – она могла бы добиться больших успехов, муштруя новобранцев в армии.
– Спасибо, не жалуюсь. Вы ведь завтра придете на ужин, не правда ли?
– Да, ждем с нетерпением. Только не уверена, успеет ли вернуться Джонатан.
Этого короткого замечания хватило.
– Как это – не уверена?
– Джонатан в Кливленде, на медицинской конференции.
Где ищут способы спасти умирающих детей, едва не прибавила Грейс.
– Ах вот как?
– Не знаю, во сколько он прилетает.
Для Евы это уже достаточно вопиющий факт. А признаваться, что не знаешь, в какой день ждать мужа, и вовсе немыслимо. Для Евы жена, вся жизнь которой не вертится вокруг нужд и потребностей супруга, была феноменом удивительным и непонятным. Семья Грейс была для Евы темным лесом. Дела, заботы, предстоящий выход книги и связанные с ним туры и интервью – все это озадачивало мачеху. Не говоря уже о жизни врача, когда от семейных ужинов приходится отказываться, срываясь в больницу к пациенту, которому внезапно стало хуже. Для Евы все это было настолько неэстетично, что мачеха старалась просто закрывать глаза на подробности профессиональной жизни Грейс и Джонатана.
– Не понимаю, – проговорила Ева. – Почему нельзя просто спросить? Неужели так трудно позвонить?
Ева была полной противоположностью среднестатистической матери семейства иммигрантов. Хозяйки любой национальности всегда с радостью готовы угостить нежданных гостей своей фирменной пастой, гуляшом или жарким. У Евы же дом был красивый, но совершенно не гостеприимный. Мама Грейс вообще не готовила, но когда разливала по тарелкам вкусные супы, приготовленные поварихой из Доминиканской Республики, по крайней мере, чувствовалось, что угощает она собравшихся с удовольствием. Ева же готовила хорошо и строго придерживалась рецепта, однако вкусное угощение от неприветливой хозяйки – не самое большое удовольствие.
ebooksa