– Хорошо. Итак, первое дисциплинарное слушание. С 2005 по 2010 год многочисленные жалобы на сексуальные домогательства со стороны персонала больницы. В тот же период два раза был пойман на том, что принимал крупное денежное вознаграждение от семей пациентов. Еще два замечания за неприемлемую форму общения с родителями больных…
– Погодите секунду, – вмешалась Грейс. – Это все какие-то глупости…
– Сейчас доберемся до вещей посерьезнее, – как ни в чем не бывало продолжил О’Рурк. – В 2011 году доктору Саксу вынесено официальное предупреждение за драку с другим врачом. Последний, кстати, получил телесные повреждения, однако в суд подавать не стал.
– Джонатан? За драку? – Грейс едва не рассмеялась. Чтобы ее муж нанес кому-то телесные повреждения? Они вообще видели Джонатана? Обвинение было до смехотворного нелепым.
– Да. Вот здесь все записано. Два сломанных пальца и открытая рана, на которую пришлось наложить два шва. Это у другого врача. А у доктора Сакса – сломанный зуб.
Хлоп, хлоп, хлоп. Грейс изо всех сил вцепилась в стол. О нет, подумала она. Кому пришло в голову возвести на Джонатана столько напраслины? Сочинили не то боевик, не то фильм ужасов! Но Грейс точно известно, при каких обстоятельствах Джонатан сломал зуб на самом деле.
– Неправда, – сказала она.
– Что? – переспросил Мендоса.
– Джонатан споткнулся на лестнице! Упал и сломал зуб!
Пусть больничное начальство радуется, что у Грейс нет ни малейшего желания подавать в суд!
– Врачу, на которого накинулся ваш муж, оказали помощь там же, в больнице. Свидетелей более чем достаточно.
Кроме того, жертва нападения дала показания на дисциплинарном слушании.
Нападение. Жертва. Слушание. Ни дать ни взять криминальная хроника. Но все это, разумеется, полная чушь.
– Джонатан упал на лестнице. Зуб спасти не удалось, пришлось ставить коронку…
«Да, я доверчивая идиотка! Только попробуйте меня пожалеть!» – пронеслось в голове.
– Если приглядеться, можно увидеть, на котором зубе у Джонатана коронка… Она другого цвета…
– А в декабре 2012 года состоялось еще одно дисциплинарное слушание. И снова неприемлемое поведение по отношению к члену семьи пациента…
– Нет, вы не понимаете! – Грейс сама не заметила, как перешла на крик. – Джонатан лечит детей, больных раком! Он добрый, чуткий человек, а не какой-нибудь козел, который с порога объявляет – ваш ребенок умирает! Джонатану не наплевать на больных. Да, есть врачи, для которых существует только медицинская сторона вопроса. Обрушат на родителей страшную новость, преспокойно развернутся и идут по своим делам. Но Джонатан не такой! И если он кого-то обнимает, до кого-то дотрагивается, это еще не значит… Как можно раздувать?.. – Грейс беспомощно умолкла. – Этим людям должно быть стыдно! Что за грязные обвинения!
Мендоса покачал головой. Жир на шее при этом перетекал с одной стороны на другую. И этот человек, и его жирная шея вызывали у Грейс отвращение.
– Имя пациента…