— Это артефакт, — сообразил дядя. — На каком видео? Я, когда отдавал полицейским запись с регистратора, не давал согласие на ее размещение.
Да и не должно быть там двух тварей Изнанки — дядя уверял, что полиции досталась обрезанная версия.
— Не ваша. Кто-то издалека снимал. Видно там не очень хорошо. Вот и пишут ерунду всякую. Да и вообще, речь-то не о вас, а о Красильниковых. Говорить они могут что угодно, а что там на деле — кто знает? Может, и отвертелись бы, но не повезло, что сын князя свидетелем оказался. Глава рода и те, кто в машине были, под стражей. На меня уже адвокат их выходил. Предлагает дело миром решать.
— Мне не звонили… — задумчиво сказал дядя, все еще ошарашенный известием, что мой Призыв оказался увековечен на камеру.
— Они лично обрабатывают, — усмехнулся Григорий Савельевич. — На Шишкина тоже выходили. Тимофей Игнатьевич, кстати, темнит что-то. Явно знает больше, чем говорит, потому что готов пойти на мировую.
— Это Тимофей Игнатьевич? — недоверчиво переспросил дядя. — Да он за своих порвать готов.
— Вот и я говорю — непонятно все с этим нападением. Одно понятно — в ближайшее время Красильниковы будут тише воды сидеть. Так что Даша зря боялась ехать.
— Там тварь такая, что и я побоялся бы, если бы не необходимость, — заметил Олег. — Чудом вывернулись.
— Даша утверждала, что Илья справился бы. Она очень восторженно описывала битву. Эпическая, говорит, была. И сын князя только под конец вмешался, когда Илья почти добил.
Я усмехнулся. Дашке свойственно было преувеличение как в хорошую, так и в плохую сторону. Объективности от нее ждать не приходилось.
— Почти, да не совсем. Кто знает, что было бы, не вмешайся он. Я лично проверить не хотел бы, — честно признал я.
Зырянов хмыкнул и сказал, что благодарен мне больше, чем сыну князя. Как-никак, обязанность Шелагиных следить за безопасностью и порядком в княжестве. Еще он вручил нам огромнейший пакет с просьбой передать дочери. Олег, как увидел размер, сразу страдальчески сморщился: видно, прикидывать начал, за счет чего придется выделять место. Но сказал, что будут очень рады помочь. Мы распрощались, и, стоило сесть в машину, Олег скомандовал:
— Ищи что там за запись. Вот ведь… Все знают, кроме нас. Удивительно, что отец не в курсе. Кстати, может, как раз на него Красильниковы и выходили? А он пока раздумывает, как сообщить, что отступные получил за нас. И вот еще, Илья, если Шишкины согласились взять с Красильниковых отступные, это значит — на сто процентов уверены, что тварь была от других…
Он выразительно замолчал.
— То есть там был второй игрок? — сообразил я. — Который и призвал пучеглаза?
— Похоже на то. А значит, варианты, на кого его натравили, тоже есть. С учетом маячка на нашей машине…
— Маячок могли и Красильниковы поставить.
— Это да, — согласился дядя. — Но в свете новой информации к Власову не идешь. Деньги нам нужны, но не нужнее жизни. Сейчас едем домой, быстро загружаемся, причем по очереди. Один будет при машине. Потом едем в университет. Я подписываю две бумажки, и рвем когти из города. Не нравится мне это все.
— Может, тогда и в университет не стоит?
— Нет, там нужно лично. — Олег вздохнул. — Я уже прикидывал, не отправить ли по почте, но тогда отношения испортятся полностью, а нам контакты могут понадобиться.