Найтон Дриксон со спокойной улыбкой стоял перед огромным, почти что четырёхметровым, окном своего личного кабинета, наслаждаясь видом ночного Хротцбера под проливным дождём. Большие капли пролетали мимо Найтона за стеклом дорогущего окна и падали вниз, прямо на многоцветные неоновые витрины, которыми просто пестрил город. Волосы молодого сына были зачёсаны назад, а белый пиджак с такими же белыми брюками идеально сидели на его стройном прекрасном теле. От отца ему передались утончённые черты лица и хладнокровие.
Да, парню было всего-то двадцать два года, а он уже имел свой собственный кабинет. Его папа, Генри Дриксон, хорошо позаботился о том, чтобы Найтон не нуждался ни в чём в этой жизни, как в удовольствиях (коими тот себя щедро ублажал), но и в положении в обществе. У Найтона было всё, о чём только можно было мечтать — яхты, особняки, деньги, в которых молодой наследник Дриксона просто тонул — да, сын Генри не мог пожаловаться ни на что. Элитные проститутки, топ-модели, актрисы — все были рады хотя бы раз запрыгнуть в кровать Найтона и некоторые даже не брали за это денег — так, просто спали с ним кто для статуса, кто для личного удовлетворения.
При этом сын старика прекрасно понимал, что так длиться вечно не может. Рано или поздно отец окажется на том свете (и, если учесть его кашель по утрам, то скорее рано, чем поздно) и тогда...
Тогда жизнь станет ещё лучше! Кто Найтон сейчас? Заместитель руководителя отделения «Майтвилла» в Хротцбере, ну, в смысле, своего отца. А что будет, когда отец умрёт? Кого Саймос Гиз, главный руководитель «Майтвилла» поставит на место погибшего отца?
Вот именно. Почти что на сто процентов Найтон был уверен, что бразды правления Хротцберского отделения «Майтвилла» перейдут к нему. И что произойдёт тогда? О, если сейчас Найтон просто упивается своим положением, своими деньгами, своими девками, то когда он станет руководителем подразделения корпорации, он получит всё то же самое, только в двойном, да что там — в тройном эквиваленте!
«Скоро у меня День Рождения! — подумал Найтон со своей холодной улыбкой. — И главный подарок, который ты можешь мне сделать, отец, это...
Сдохнуть. Ведь именно в этом случае я получу всё, что хочу и даже больше. Так что, Генри Дриксон, ты сделал для меня многое, а теперь...
Теперь всё, что ты можешь для меня сделать, — это просто умереть!»
Найтон холодно смерил падающие с неба капли за окном.
Скоро всё изменится.
Он знал это.
Он
Генри Дриксон под своим чёрным зонтом в тёмной подворотне. С неба лил проливной дождь, но местного главу «Майтвилла» этот факт нисколько не смущал. Дождь был настолько частым явлением в Хротцбере, что всеми он уже давно воспринимался как нечто вполне естественное. Можно даже сказать, повседневное.
И любой, кто увидел бы Дриксона, стоящим под дождём в этой Богом забытой подворотне, одного, без единого охранника, задался бы вполне логичным вопросом — а что он здесь, собственно говоря, забыл?
Объясняло всё всего лишь одна маленькая деталь: записка. Загадочная записка, которую Дриксон получил в начале этого дня. Загадочность её была в первую очередь в том, что она была написана на бумаге — в век, когда общество полностью перешло на цифровое общение и электронные письма, записка была чем-то... Ну просто из ряда вон выходящим.
Так же странным было содержание этой записки. Корявым почерком на ней были выведены следующие слова:
«Если ты сохранил хоть каплю чести, то приходи в полночь в подворотню на улице Раймс, 12. Один, без охраны. Я хочу тебе отплатить!»
Записка заставила серьёзно задуматься Генри. Кто в наше время пишет записки на бумаге? Разве что... Какой-нибудь гад, который не хочет, чтобы вычислили устройство, с которого он отослал своё письмо? В век, в котором жил Дриксон отследить автора любого электронного письма не составляло никакого труда, а если уж учесть, что Генри был региональным представителем «Майтвилла», того, кто написал бы ему это, нашли бы за две минуты.