Охотник за моим сердцем

22
18
20
22
24
26
28
30

— Нет, ты не обломаешь мне весь кайф, сладкая, — пророкотал он, а его зрачки стали такими большими, что почти закрывали радужку. Черты лица его заострились и стали практически звериными.

— Отпусти, — прохрипела.

— Нет, — покачал он головой. — Сначала я возьму то зачем пришел.

Тело охватила ледяная волна испуга.

Хотелось закричать, чтобы привлечь внимание соседей, но сознание вдруг стало вязкий, как густой кисель. Темнота сузила мир до одного Демида, который улыбался жестокой улыбкой, высокомерно приподняв подбородок и смотря на меня через полуприкрытые веки.

Моя рука, что все это время вцепилась в куртку Демида, безвольно упала.

— Умница, — сладко прошептал он. — Не сопротивляйся.

Но я усилием заставила свое сознание обрести четкость, чтобы не терять связь с реальностью.

— Тебе же будет хуже, — произнес Демид, но вдруг он резко замолчал. Его взгляд загорелся, словно ему пришла отличная идея. — Хотя знаешь… Так я ЭТО еще не делал.

— Что? — прохрипела я, чувствуя, как по коже разбегаются мурашки. — Что не делал?

— Будет просто великолепно смотреть, как ты остаешься в сознании все время.

Туман в голове расступился, но сил сопротивляться все равно не было, хотя мужественно старалась воспротивиться.

Мужчина резво отошел назад, потянув меня за собой. Он продолжал крепко держать меня за руку и горло.

Демид вышел в коридор, а потом толкнул меня в сторону, заводя спиной в спальню.

Боже… Нет… нет…

Я запаниковала, осознавая, что мужчина собрался делать и зачем он пришел сюда.

Рванула, что есть сил. Даже почти получилось освободиться, но Демид лишь победно рассмеялся и повел меня дальше. Когда ноги уперлись в край кровати, он настойчиво надавил на горло, заставив лечь спиной на кровать.

Молить его прекратить будет бессмысленно и унизительно, хотя горела всем сердцем попросить его остановиться.

Мужчина устроился между моих ног и с выражением голодной гончей оглядел тело. Его рука продолжала держать меня за горло.

В какой-то момент я снова постаралась вырваться, но он без труда удерживал меня и посмеивался.