Ответить на это я долгое время ничего не могла. Сначала потому, что у меня челюсть от удивления упала, а потом ничего кроме мата на ум не шло. Но, слегка успокоившись, я вспомнила, что нахожусь внутри любовного романа для подростков, где целевая аудитория — девочки от пятнадцати до двадцати лет.
Вспоминая себя в этом возрасте, начинала осознавать жестокую реальность, ведь я, как и многие, любила во внешности парня утонченность, романтизм и изящество. Парень должен был походить на шекспировского Ромео, ну, или на крайний случай — знаменитого блестящего вампира. Худой, изящный, с белой кожей, томным и грустным взглядом, немногословный и очень вежливый.
Если подумать, то принц Эштон — буквально икона девичьей мечты. На фоне гламурного принца Джинн выглядел… Ну, как если бы Тимати Шаламе поставить рядом с Генри Кавеллом. Увы, но во влажных подростковых мечтах выигрывал фарфоровый красавец — Тимати. Вот и в этом мире главенствуют подобные стандарты красоты.
Вот только мне уже не семнадцать и даже не двадцать. Мой ментальный возраст уже двадцать два года, а учитывая опыт двух смертей и перерождений, то, может, и за тридцать перевалит. Теперь мои вкусы серьезно так изменились, где утонченность и томность с разгромным результатом уступают широкой груди и сильным загорелым рукам со вздутыми венами.
Да, не покажи Джинн своего лица, он бы казался грубым, неповоротливым и опасным громилой. Но вкупе с нереально красивым лицом достойным какого-нибудь бога войны, образ сложился идеально. Сейчас я понимаю, что будь у наемника иное телосложение, даже красивое лицо бы уже так не работало.
— Этот мир не спасти… — с прискорбием всхлипнула я под озадаченным взглядом Джинна. Но после с горящими глазами вскинула голову и вопросила: — Погоди… раз так, значит ли это, что ты… ну… холост? — с голодным блеском в глазах потребовала я ответа, чем заставила мужчину растеряться и даже опасливо отступить, точно я его покусать собиралась. Ладно еще грудь стыдливо руками не прикрыл. Видать, еще не пуганный.
— А это тут причем? — нахмурился наемник, но в этом вопросе я услышала ответ на свой вопрос и мысленно возликовала. Раз так, то в этом мире у меня буквально нет никакой конкуренции! Все брутальные красавчики ходят бедные, одинокие и своей ценности не знают! Несправедливо! — У тебя опять слюна потекла. Ты проголодалась? — уже всерьез обеспокоился Джинн, напоминая, что нужно себя лучше сдерживать, если не хочу, чтобы меня записали в извращенки. — У меня есть немного вяленного мяса, — заботливо полез он за пазуху.
«Он еще и заботливый…» — слезно умилилась я мысленно.
— И вообще, разве ты не невеста герцога? Нормально ли тебе говорить подобное другим мужчинам? — немного погодя задал вопрос Джинн, пока я грызла нежевательную вяленую говядину вместо жвачки.
И снисходительно хрюкнула.
— Милый, я всего лишь говорю, что ты красивый, а не тащу тебя в постель с грязными намерениями, — развела я руками. Наемник, кажется, поперхнулся и насупился, точно я его по носу щелкнула. — Моя совесть перед герцогом чиста. Ко всему прочему, я никогда не говорила, что намереваюсь выйти замуж из-за большой любви к нему.
— Тогда почему? Ты ведь его даже не видела никогда, — еще больше нахмурился Джинн, а после присел на месте, замер, прислушался и метнул кинжал в кусты. Я уже знала, что там таится мелкий бес, потому не удивилась предсмертному писку и продолжила невозмутимо отрывать куски от мяса, словно ничего и не было.
Наемник с сомнением покосился на меня и наверняка поразился моему хорошему аппетиту и невозмутимости.
— Ну, ты уже не маленький и наверняка знаешь, что браки заключаются не только по любви, но также из других побуждений. Я собираюсь предложить герцогу взаимовыгодную сделку, гарантией которой будет свадьба. Партнерство — ни больше, ни меньше. В таком случае — мне глубоко плевать, как он будет выглядеть, — нагло и цинично заявив подобное, беззаботно плелась я за наемником.
Благодаря божественным силам, я прекрасно чувствовала скверну, исходящую от монстров. И сейчас мой внутренний радар был спокоен, в то время как Джинн сохранял концентрацию и осторожность.
— Что тебе от него нужно? Деньги? — не унимался Джинн.
— Я бы соврала, сказав, что его богатство — ничего не значит, но куда важнее — его власть. Мне нужна защита. И, так уж вышло, что герцог — идеальный кандидат.
Джинн внезапно усмехнулся.
— Я сказала что-то смешное? — обиделась я. Я тут беседу поддерживаю, душу, можно сказать, раскрываю, а он!
— Просто удивительно слышать нечто подобное про герцога. Кажется, ты не совсем понимаешь, что он за человек и какая молва ходит о нем в народе. Его не признает ни церковь, ни официальная корона. Он живет на границе с демонами, которую сейчас стабильно разрушают монстры, а самого герцога обвиняют в пособничестве демонам. Он — последний человек, чьей защиты следует искать в этом королевстве, — пересказал он все то, что я и без того знала.