— Раз так все сложилось, я была бы рада немного подождать и передохнуть. Дорога все же была немного утомительной, — процедила она сквозь вежливую улыбку. — Надеюсь, вы составите мне компанию?
— Ох, чего же это я? — засуетилась я. — Ты, — указала я на экономку и задумчиво пощелкала пальцами, так как не могла припомнить ее имя. — Тер… Терезка… Резка… Тыква, Баклажан! Боже, совсем забыла, да и черт с этим, — сдалась я, решив, что необходимости запоминать имена тех, от кого вскоре избавлюсь — нет смысла. — В общем, женщина с губами, похожими на куриную гузку, — безапелляционно указала я пальцем на экономку, чьи глаза налились красным, а она машинально прикрыла рот рукой, но мы все уже все видели, потому зря старалась. — Нужно угостить гостью чаем. И поживее! — поторопила я ее, взяв Диану под локоток и решительно ведя по коридору в одну из ближайших беседок. — Сейчас так сложно найти достойную прислугу, — со вздохом доверительно пожаловалась я Диане громким шепотом, чтобы экономке было отлично слышно.
Оборачиваться я не стала, но за спиной у меня нечто зарычало.
— Скорее присаживайтесь, — по-хозяйски предложила я, когда мы вошли на открытую террасу, до которой пришлось изрядно потопать. Учитывая жгучий полдень, когда солнце было в зените, мой выбор был крайне неудачным. В такую пору на улице лучше не появляться, а прятать где-нибудь в подвале, чтобы справиться с палящим зноем.
Тем более, встречать гостя, который только что преодолел по этой жаре немалый путь, наверняка еще и впопыхах. Не зря на востоке по негласному правилу все дела ведутся преимущественно вечером и ночью, а в дневное время принято отсыпаться. Для того, чтобы кататься по гостям в такое время должна быть серьезная причина. Но даже она не всегда перевешивает неудобство и риск солнечного удара, и люди стараются переждать до вечера, если уж дело не совсем критичное.
Жадность Дианы сегодня победила. Раз уж она, невзирая на все трудности, примчалась сломя голову по жаре, наверняка думала, что здесь ее встретят со всем радушием и она сможет передохнуть в комфорте. А тут я: сравниваю с торговкой, долго держу на пороге, а после, вместо спасительного помещения и прохладительных напитков тащу ее на открытую террасу и собираюсь угостить горячим чаем.
Порой, я сама себя боюсь…
— Не знаю, в курсе ли вы, — с неохотой размещаясь на солнечной стороне по моему настоянию, заметила Диана и слепо прищурилась от палящего солнца, которое прожектором светило ей в лицо, не давая и шанса на тень. — но эта терраса… — нравоучительно начала она, явно с намерением пристыдить меня за незнание восточного этикета.
— Правда, красивая? — перебила я ее и счастливо вздохнула, посмотрев на пейзаж. — И вид потрясающий! Мне непременно хотелось показать вам именно этот пейзаж, — мечтательно прищурилась я, разглядывая… пустыню и хозяйственные постройки с двумя-тремя полудохлыми пальмами, на которые смотреть без слез невозможно. Все равно от солнца глаза слезились нещадно.
Я бы тоже не смотрела, но во время прогулки по дворцу сразу подметила, что поместье построено так, чтобы в самый невыносимо жаркий час была освещена лишь самая невостребованная часть поместья. А это — только здесь.
Диана с серьезным сомнением посмотрела на меня, на совершенно посредственный и даже унылый пейзаж, после снова на меня. Окончательно убедилась в том, что я — не от мира сего, и чему-то учить меня — себе дороже. Потому решила не затягивать, а сразу переходить к делу, пусть и в столь неудобном месте, где рискуешь не только изжариться, но и ослепнуть.
Благо, с моим телом я и не такую температуру способная выдержать и даже не вспотеть. Потому, когда подали горячий чай, я с удовольствием отхлебнула, чем не оставила и шанса соскочить Диане. По правилам этикета нельзя пренебрегать угощением в гостях, тем более в компании принимающей стороны. Так как Диана по неведомой причине выбрала для себя способ мягкой манипуляции, она еще сохраняет видимость приличий, дабы втереться мне в доверие и с легкостью промыть мои мозги.
Чем я и пользуюсь на полную. Выбери она свою привычную норму поведения и с порога начни меня запугивать и давить авторитетом, могла бы избежать всех этих страданий. Были бы иные трудности, разумеется, ибо терпеть бы я не стала, но это уже другой вопрос. Так хоть чая попьет, восполнит водный баланс перед тем, как я вышвырну ее за пределы поместья. Пусть помнит мою доброту.
— Раз так сложилось, может, расскажете, как именно вы познакомились с Его Светлостью? — задала вопрос Диана. — Не помню в его окружении женщин.
Я его ждала. Не от нее, так от кого-нибудь иного, потому обрадовалась. Продумывала я эту душещипательную историю несколько дней и даже поделилась ею с герцогом. Тот скривился, безжалостно окрестив это бредом, но я, наученная опытом чтения сотен любовных романов в своей первой жизни, была с ним не согласна. Учитывая, как была популярна эта тема в то время, что каждый третий роман был завязан на недопонимании и фальшивом предательстве, то и для неискушенных жителей этого мира должно сойти.
— Ой, это такая захватывающая история! — воодушевилась я и даже приободрилась. Мой настрой вызвал у Дианы опасения, но я это проигнорировала. Сама спросила, так что получай! — Это было четыре года назад… — начала я с энтузиазмом и поведала о том, как во время очередного похода герцога на монстров, его отряд проходил мимо нашей деревни, где я была, разумеется, первой красавицей на селе: неприступной и прекрасной, ожидавшей своего принца на коне. Герцог, как показал опыт, тоже подошел бы. Короче, я отшивала всю местную шпану, которая на меня слюни пускала, но стоило встретиться однажды с герцогом, как это был момент любви с первого взгляда. Взаимной, ибо красотка я еще та, раз удалось растопить сердце такого неприступного и холодного человека, как герцог. — Как он меня добивался! — с восторгом продолжала я разбрасываться литературными клише подростковых романов. — … А я такая говорю «мы не можем быть вместе. Вы — герцог, а я — простая девушка»! А он такой: «моя, никому не отдам»! — едва не заламывая руки, в лицах изображала я, пока Диана сидела напротив с непередаваемым и шокированным лицом. Даже служанки невольно вслушивались в мой рассказ: кто-то челюсть уронил, кто-то краснел и завистливо вздыхал, а я, воодушевленная поддержкой зрителей, продолжила: — Ну, я и сдалась под его напором, — смутившись, потупила я взгляд. — А парень, с которым меня сватали, заревновал и решил разлучить меня со Слаем! — тут я продолжила в стиле, что тот подгадал момент, чтобы подстроить сцену, словно я изменяю герцогу и связалась с ним лишь из-за денег и влияния в то время, как люблю лишь того парня. Короче, как и следует сюжету, герцог все не так понял, обиделся и уехал, даже не попрощавшись. — Я была разбита! — дрожащим голосом добавила я, пока на фоне служанки начинали всхлипывать. — Я думала, что он просто наигрался со мной и бросил опороченную! — прикрыла я глаза руками, пока несколько служанок уже не скрывали слез от моей трагичной судьбы.
А Слай говорил — бред. Видел бы он, какой фурор я тут произвожу! Эту сцену еще в театральных постановках будут затирать до дыр. Нужно, кстати, запатентовать, хоть деньжат на дальнейшем плагиате заработаю.
— Родители едва не выдали меня за того парня, чтобы смыть позор с семьи, но в моем разбитом сердце был лишь Слай. Я больше не хотела верить ни одному мужчине, — трагичным шепотом добавила я. По мне театральные сцены плачут горькими слезами! Если со Слаем ничего все же не выгорит, можно с легкостью пуститься в бродячий театр на главные роли! — Я пошла против воли отца и меня выгнали из дома. Вот тогда я и узнала… — начала я и взяла театральную паузу для наибольшего драматизма. Приоткрыв один глаз, поняла, что все замерли в предвкушении, и тогда с горечью произнесла: — Что ношу под сердцем ребенка моего драгоценного Эйдана.
Кто-то уже в открытую зарыдал, я также смахнула с лица несуществующую слезинку и продолжила:
— Я жила ради моего сыночка и уже даже смирилась, что больше никогда не встречусь с герцогом, как судьба свела нас во время его последнего похода. Уже и не чаяла, что он меня хотя бы вспомнит, но, как выяснилось, он также любил меня все это время и держал в сердце боль и обиду. Но когда мы встретились, нам удалось развеять былое недопонимание. Он предложил уехать с ним, а когда я осмелилась признаться в том, что у меня есть ребенок от герцога, так сказал, что вопрос моего переезда — более не обсуждается. Слай заверил, что все эти годы, несмотря на боль и огорчение, не смог забыть и видел в роли своей жены лишь меня, потому затягивал с женитьбой и отказывал на все предложения о браке другим семьям. А теперь, когда у него появился наследник, сомнений быть не может: мы обязаны быть вместе навсегда. Если бы его не вызвали вчера по поручению, мы бы непременно объявили о нашей помолвке, — закончила я, восторгаясь собственному таланту.