– А как же твои родители? – спросила она.
– Что мои родители?
– Как они к ней относились?
– Никак. Они про нее не знали.
Они шли по бульвару Рикардо Пальмы, по центральной аллее, в прерывистой тени высоких деревьев. Им встречались прохожие, под навесом стояла цветочница. Альберто теперь не обнимал Марселу за плечо, а держал за руку. Вдали сплошная вереница машин вливалась на проспект Ларко. «На пляж едут», – подумал Альберто.
– А про меня знают? – спросила Марсела.
– Да, – сказал Альберто, – и они от тебя в восторге. Папа говорит, ты настоящая красавица.
– А мама?
– Тоже.
– Правда?
– Конечно, правда. Знаешь, что папа на днях предложил? Чтобы я до отъезда позвал тебя с нами как-нибудь в воскресенье на южные пляжи. Поедем вчетвером – мои родители и мы с тобой.
– Ну вот, – сказала она, – вот ты и заговорил об этом.
– Да я ведь буду каждый год приезжать. На все каникулы – это три месяца в году. И вообще быстро отучусь. В Штатах – не так, как у нас. Там все лучше налажено, и университет не отнимает столько времени.
– Ты дал слово, что не станешь об этом говорить, – обиженно сказала Марсела. – Ненавижу тебя.
– Прости меня. Я не нарочно. Кстати, мои родители теперь отлично ладят.
– Да, ты рассказывал. И что, твой папа из дома не ногой? Это он во всем виноват. Не понимаю, как твоя мама его терпит.
– Он немного угомонился, – сказал Альберто. – Они подыскивают новый дом, поудобнее. Но иногда он все-таки удирает и объявляется только на следующее утро. Такой уж он – ничего не поделаешь.
– А ты не такой, как он?
– Нет, – сказал Альберто, – я очень серьезный.
Марсела взглянула на него с нежностью. Альберто думал: «Я буду прилежно учиться и стану хорошим инженером. Вернусь, поступлю на работу к отцу, куплю кабриолет, большой дом с бассейном. Женюсь на Марселе и заведу кучу любовниц. Каждую субботу буду ходить на танцы в «Гриль-Боливар», а еще много путешествовать. Через несколько лет и не вспомню, что был в Леонсио Прадо».