— Что верно, то верно.
— Так он выигрывал все дела? — спросила Саманта.
Они умолкли, обменялись неуверенными взглядами.
А потом Мэтти сказала:
— И да, и нет. Трудно тягаться в судах с угольными компаниями. Дерутся как черти, обманывают, лгут, прячут концы в воду, нанимают законников из крупных юридических фирм вроде твоей, а тем палец в рот не клади — просто крепостные стены возводят перед клиентами. Он и выигрывал, и проигрывал, но всегда боролся.
— И поэтому они его ненавидят, — добавил Честер.
— Да, что есть, то есть. Я вроде бы говорила, что Донован безжалостен, верно? Он не всегда играет по правилам. Считает, что угольные компании нарушают правила и тем самым вынуждают его поступать в точности так же.
— Это и привело к так называемым неприятностям? — спросила Саманта.
— Да, — ответила Мэтти. — Пять лет назад в округе Мэдисон, примерно в сотне миль отсюда, в Западной Виргинии, прорвало дамбу. И целая стена угольного шлама обрушилась в долину и накрыла собой маленький городок Прентис. Четверо погибших под завалами, практически все дома разрушены. Ужас! Что там творилось!.. Донован взялся за это дело, объединился с несколькими юристами по охране окружающей среды в Западной Виргинии и подал крупный иск на федеральном уровне. В газетах даже появились его снимки, об этом деле много писали. А сам он наговорил лишнего. Наряду со всем прочим назвал эту угольную компанию «самой грязной корпорацией в Америке». Ну тут и началось. Анонимные телефонные звонки. Письма с угрозами. Какие-то типы в тени за домом. Они начали его преследовать, и это продолжается до сих пор.
— Значит, Донована преследуют? — спросила Саманта.
— О да, — ответила Мэтти.
— Поэтому он и носит пистолет?
— Причем он у него не один. И он прекрасно знает, как пользоваться оружием, — вставил Честер.
— И вы за него боитесь?
Честер и Мэтти неуверенно заулыбались.
— Да нет, не то чтобы очень, — ответил Честер. — Он знает, что делает. И может о себе позаботиться.
— Как насчет того, чтоб выпить кофе на крыльце?
— Хорошая мысль. Пойду поставлю чайник, — сказал Честер, поднимаясь из-за стола.
Саманта прошла вслед за Мэтти на крыльцо, где уселась в плетеное кресло-качалку. К ночи сильно похолодало. На улице ни души; во многих домах света в окнах не было.
От вина Саманта окончательно осмелела и спросила Мэтти: