— Это будет означать, что я не справился с поручением защищать завещание любой ценой.
Им принесли по второй кружке. Они заметили, как мимо их кабинки шумно протопал Гарри Рекс. Он казался озабоченным и даже не посмотрел на Джейка. На часах не было шести — слишком рано для Гарри Рекса покидать контору. Забравшись в пустую кабинку в темном углу, он постарался сесть так, чтобы его никто не видел.
Стиллмен снова вытер пену с губ ладонью.
— Зачем он это сделал, Джейк? У тебя есть догадки?
— Нет, никаких. — Джейк пожал плечами, словно и впрямь разделял подозрения собеседника.
Он готов был сколько угодно подыгрывать Стиллмену Рашу, если бы это хоть как-то помогло делу.
— Секс?
Джейк снова небрежно пожал плечами, качнул головой, нахмурился:
— Не думаю. Старику было семьдесят два, он дымил как паровоз, был тяжело болен, слаб, его пожирал рак. Трудно представить, чтобы у него достало желания и сил на женщину.
— Два года назад он еще не был болен.
— Это правда, но доказать невозможно.
— Я говорю не о доказательствах, Джейк, не о следах, уликах и прочем. Я просто размышляю. Должна же быть причина.
«Вот и ищи ее сам, засранец», — подумал Джейк, но, разумеется, не произнес это.
Его забавляли неуклюжие попытки Стиллмена посплетничать, словно они с ним старые собутыльники и часто делятся секретами. «Болтливые языки корабли топят», — любил говаривать Гарри Рекс. «Болтливые языки тяжбы губят», — мысленно перефразировал Джейк.
— Трудно поверить, что хилый секс может стоить двадцать миллионов, — сказал он.
— Не будь так уверен. — Стиллмен рассмеялся. — Из-за секса войны разражались.
— Это правда.
— Так тебе неинтересно мое предложение?
— Нет. У меня — боевой приказ.
— Пожалеешь.