— Значит, у тебя всего один брат…
— Нет, есть еще. Мой отец — тот, настоящий, — сбежал во Флориду и там сошелся с другой женщиной. У них родилось много детей, так что, наверное, у меня есть сводные братья и сестры. А еще ходили слухи, будто моя мать рожала, прежде чем выйти замуж за отца. Так что выводы делайте сами, пастор.
— И со многими ты общаешься?
— Я бы не назвал это общением, но написал несколько раз своему брату. Он в Иллинойсе. Отбывает срок.
Почему-то Кит не удивился.
— А за что?
— За что все сидят? Наркотики и выпивка. На них нужны деньги, и он вломился в дом — правда, не в тот, в который хотел. В итоге он избил человека.
— Он пишет тебе?
— Редко. Отбывает пожизненное.
— Над ним тоже надругались?
— Нет. Он старше, и, насколько мне известно, дядя его не трогал. Мы с ним никогда об этом не говорили.
— Так он был братом Даррелла?
— Да.
— Значит, он не был твоим родным дядей?
— Я тогда думал, что был. А к чему все эти вопросы, пастор?
— Я просто хочу занять чем-то время, Тревис, и постараться не уснуть. После нашей встречи в понедельник утром я очень мало спал и теперь чувствую себя абсолютно измотанным, а нам еще долго ехать.
— Мне не нравятся ваши расспросы.
— А что же будет, когда мы доберемся до Техаса? Мы приедем, ты скажешь, что на самом деле Николь убил ты, а потом, что тебе не нравятся вопросы. Ну же, Тревис!
Несколько миль они проехали молча. Бойетт снова отвернулся и, глядя в боковое окошко, нервно барабанил пальцами по палке. В последний час никаких признаков сильной головной боли пастор у него не заметил. Кит бросил взгляд на спидометр и понял, что ехал со скоростью восемьдесят миль в час. За превышение скорости на десять миль штрафовали на всей территории Канзаса. Он поехал медленнее и, чтобы чем-то загрузить мозг, представил, как его останавливает полицейский, проверяет сначала его документы, потом Бойетта и вызывает подкрепление. Скрывающийся от правосудия преступник. Преступивший закон лютеранский священник. Множество машин с включенными мигалками. Наручники. Ночь в тюрьме, может, даже в одной камере со своим спутником, человеком, для которого ночь за решеткой — самое привычное дело. Что потом Кит скажет сыновьям?
Он снова начал клевать носом. Ему надо сделать один телефонный звонок, но время сейчас неподходящее. Правда, этот звонок наверняка прогнал бы сон. Пастор достал сотовый и нажал клавишу быстрого набора номера Мэтью. Почти два часа ночи. Судя по тому, что Мэтью взял трубку только после восьмого гудка, спал он крепко.