— Благодарю. А когда вы утверждаете, что в некоторых других местах также наблюдается высочайшая распространенность рака, вы ведь не имеете в виду, что во всех этих местах уровень заболеваемости в пятнадцать раз превышает средний показатель по стране?
— Нет, этого я в виду не имею. Однако мы не согласны с оценкой, утверждающей, что средний показатель превышен в пятнадцать раз.
— Прекрасно, тогда вы, вероятно, придерживаетесь мнения о том, что он превышен в двенадцать раз?
— Не уверен…
— Так заявил ваш эксперт на суде, мистер Кертин. Уровень заболеваемости раком в Бауморе в двенадцать раз превышает средний показатель по стране.
— Полагаю, вы правы, ваша честь.
— Благодарю.
Больше его не перебивали, и Кертин закончил через пару секунд, после того как прозвенел его звонок.
Мэри-Грейс выглядела великолепно. Если для мальчиков существовали правила, заставляющие их появляться в суде лишь в черных и темно-синих костюмах, белых рубашках, унылых галстуках и строгих черных ботинках — обычном деловом костюме, то для девочек такие правила не действовали. Мэри-Грейс надела яркое платье длиной чуть выше колена и жакет в тон с рукавами по локоть. Черные туфли на шпильках. На ее ноги всем мужчинам открывался прекрасный вид, впрочем, за исключением трех судей, когда она встала за кафедру.
Вернувшись к словам судьи Олбриттона, она обрушилась с критикой на защиту «Крейн». Как минимум двадцать лет компания незаконно сбрасывала в почву тонны канцерогенов первого класса. Именно по причине таких действий питьевая вода Баумора была отравлена этими самыми канцерогенами, ни один из которых не производился и даже не обнаруживался в значительных количествах ни в одном другом месте в стране. Жители Баумора пили воду, так же как и каждый член комиссии пил воду тем самым утром.
— Вы брились, чистили зубы, принимали душ, готовили на городской воде кофе или чай. Вы пили ее дома и пили на работе. Вы когда-нибудь подвергали сомнению качество воды? Думали о том, откуда она берется? Безопасна ли она? Вы хоть на секунду задумались сегодня утром о том, не содержатся ли в вашей воде канцерогены? Видимо, нет. Вот и жители Баумора вели себя точно так же.
Именно в результате употребления такой воды люди стали заболевать. Городок захлестнула волна рака, невиданная в этой стране до сих пор.
И тут, как всегда, честная нью-йоркская корпорация, — Мэри-Грейс повернулась и помахала рукой Джареду Кертину, — стала все отрицать. Стала отрицать сброс отходов и заметание следов, отрицать ложь и даже отрицать то, от чего она уже успела отказаться. И, что самое главное, «Крейн» отвергает всякую связь между канцерогенами и раком. Вместо этого, как мы слышали сегодня, «Крейн кемикл» винит воздух, солнце, окружающую среду и даже арахисовое масло и порезанную кусочками индейку, которыми Дженет Бейкер кормила свою семью.
Присяжным особенно понравилась эта часть процесса, — сказала она притихшей толпе. — «Крейн» сбрасывает тонны токсичных химикалий в нашу почву и воду, но виновато во всем арахисовое масло «Джиф».
Быть может, из-за уважения к женщине, либо из-за нежелания прерывать столь воодушевленное выступление, либо по каким-то другим причинам, ни один из трех судей не перебил ее.
Мэри-Грейс закончила, прочитав краткую лекцию по праву. Закон не возлагал на них бремя доказывания того, что бихлоронилен, найденный в тканях Пита Бейкера, попал туда непосредственно с завода «Крейн». Такие методы повышают стандарты достоверности до предоставления прямых и убедительных доказательств. По закону же перевес доказательств уже является гарантией достоверности, пусть это и более низкий стандарт.
Когда ее время истекло, она заняла место рядом с супругом. Судья поблагодарил юристов, затем суд приступил к рассмотрению следующего дела.
Встреча СЮМ в середине зимы стала весьма печальным событием. Количество прибывших резко возросло по сравнению с предыдущими встречами. Юристы-судебники были взволнованы, глубоко озабочены и даже напуганы. Новый суд уже отменил вердикты их двух первых истцов по делам, которые значились в списке к рассмотрению на этот год. Положит ли это начало какому-то ужасному периоду? Пора ли паниковать или уже слишком поздно?
Юрист из Джорджии еще больше усугубил настроение присутствующих, рассказав о плачевном положении дел в своем штате. Верховный суд Джорджии также состоял из девяти членов, восемь из которых были лояльны по отношению к большому бизнесу и методично отклоняли вердикты в пользу пострадавших или умерших истцов. Двадцать два из последних двадцати пяти вердиктов были отменены. В результате страховые компании больше не желали производить выплаты, да и зачем? Они больше не боялись присяжных, потому что купили Верховный суд. Когда-то большинство дел урегулировалось в досудебном порядке. Для юриста-судебника это означало, что он мог управиться со всеми клиентами, которые к нему обращались. Теперь никто ничего не желал решать до суда, и юристу истца приходилось подавать иск по каждому делу. И даже если он добивался желаемого вердикта, при апелляции его отменяли. Проблема еще и в том, что юристы стали брать меньше дел, и еще меньше пострадавших с вполне законными требованиями могли рассчитывать на реальную компенсацию.
— Двери суда стремительно закрываются перед нами, — констатировал он в конце.