Это любимое слово моего Водолейки. Вместе. Кушать, спать, гулять, смотреть на небо и смеяться. И даже плакать лучше вместе.
— Конечно, вместе, — отзывается свежеиспеченный папуля, бросая на меня быстрый взгляд.
— Мама, мы все!
Довольно заявляет Артем, сидя голышом у папы на руках.
— Ну… он сказал, что нужно раздеться. Принимай сына. Я посмотрю, не возражаешь?
— Не возражаю. Если хочешь, и тебя намылю, — брякнула, не подумав, опуская ребенка в теплую воду, наполненную ароматными пузырьками. Зря брякнула, потому что услышала за спиной шумный рваный вдох. Вот черт! Я имела в виду «намылю голову», типа взбучку устрою, а получилось… Короче, Акелла позорно промахнулся.
— Я бы не возражал, — хрипло отозвался Бес. — Жалко, что тут места мало.
С шумом и гамом мою ребенка, разбрызгивая воду. Радуюсь, что под длинными рукавами легкой рубашки не видны мои руки, покрывшиеся гусиной кожей. Эти мурашки… они родом из прошлого, как и низкий голос. Накрывает воспоминаниями, от которых я предпочла бы избавиться раз и навсегда. Стряхиваю наваждение, возвращаюсь в реальность. Моя реальность — сын с пенной шапкой на темных волосах, который гоняет по ванне резиновую непотопляемую уточку, и крупная фигура за спиной. Тень из прошлого просочилась сквозь щель стены, которую я так старательно строила, и сейчас она становится причиной панической атаки. И ведь некого винить, сотворила проблему собственными руками! Чертовы атаки! Я думала, что уже победила в этой борьбе. Ошиблась.
Тёма не ожидал, что я так резко выдерну его из ванной, прервав игру. Взвизгнув, теряется в огромном махровом полотенце. Темные глаза смотрят настороженно, внимательно. Мой мальчик слишком хорошо считывает мое состояние.
— Мама?
— Все в порядке, Артем. Давай вытираться.
Любимая пижама с веселыми черепашками отвлекает сына. Тыкая пальчиком в рисунки, он громко считает.
— Лаз, два, тли.
Все правильно, молодец. Влажные волосы сына слегка вьются, ложатся красивой волной. Перебираю пряди, отвлекаясь, прижимая к себе любимое чудо.
В детской царит идеальный порядок. Киваю Бесу в сторону дивана и усаживаю на него сына. Книжка со стихами Чуковского и яркими картинками — то, что нужно для маленьких детишек.
— Читай не спеша. Тёма знает эти стихи, — отдаю книгу Бесу, не встречаясь с ним взглядом, и ухожу. Буря внутри еще не улеглась. Тяжело. — Я пока уберусь в ванной.
Из спальни доносится тихий голос, а я закрываю дверь и без сил сползаю по стене. Не думала, что знакомая интонация и вид открытых рук смогут меня размазать. Déjà vu, как говорят французы. Часы показывают десять, когда я выхожу из ванной. Кажется, я отключилась на какое — то время, пока сидела. В детской подозрительно тихо. Замираю в дверях, гашу смех, сильно похожий на истерический. Бес полулежит на диване, а на его груди звездочкой раскинулся сын. Оба спят. Такая милота, блин! Я просто не успеваю расхлебывать новые чувства и эмоции. Как справиться со всем этим?
Успеваю подхватить книгу, которая выпала из расслабившейся руки. Бес дергается и открывает глаза. Улыбается, глядя на сына. Светится от радости, гордости и фиг знает, чего еще. Всем телом я чувствую его улыбку, и от этого — еще хуже.
Аккуратно поднимаю Артема и переношу в кровать. Спокойной ночи, мой мальчик. Сладких снов. Папаша любуется спящим сыном и выходит в коридор. Фух! Наконец — то этот день закончится. Как же я устала!
— Спокойной ночи, Иза.
ebooksa