Марина подумала, что возможно она придирается к женщине и это просто её дурное настроение оттого, что жизнь так круто переменилась.
Провозилась в душе, так было хорошо просто стоять под струями тёплой воды. Марина всегда любила воду, помнится даже бабушка смеялась, говорила, что, если ы были стихии, Марина обязательно обладала бы водной.
Марина обратила внимание на средства для душа и волос, все они были изготовлены здесь, в Чарограде. С некоторой опаской попробовала и убедилась, что средства отличные. Ой, неспроста Радомила себя ведьмой называет.
Оделась в вафельный халат, накрутила на голову полотенце и вышла в комнату. И почти сразу же наткнулась на наглые зелёные глаза молодого чарод… то есть ведьмака.
У Радомилы тоже были зелёные глаза, но если глаза Радомилы были холодными и оттенок зелени в них был ближе к болотному цвету, то здесь зелень глаз была молодая, весенняя, задорная и наглая.
К глазам прилагался высокий, широкоплечий, черноволосый с вызывающе красной прядкой ведьмак, который тоже совершенно наглым образом развалился на Маринкиной кровати.
От неожиданности Марина вздрогнула и спросила:
— Ты кто?
Хотя сама уже знала ответ
Парень встал, ростом он оказался ещё выше, чем представлялось Марине пока он лежал.
— Глеб Зимин, к вашим услугам, проживаю в этом доме
— ты сын Радомилы? — решила всё-таки уточнить Марина
— Да, и единственный, прошу заметить
Марина еле удержалась, чтобы не ухмыльнуться.
— Самовлюблённый болван, — поставила она диагноз ведьмаку.
— А ты значит, Марина Ветрова, — немного растягивая слова сказал Глеб и оглядев Марину с ног до головы, при этом взглядом задержавшись на груди, добавил:
— А ничего так ты, сочненькая, только мелковата
Марину даже тряхануло от возмущения, и она решила не стесняться в выражениях:
— Иди отсюда, любитель сочности, освободи мою комнату, мне одеться надо
Вместо того, чтобы выйти, этот наглый ведьмак снова расположился на кровати и заявил: