Аффект Дьявола

— Что?

— Пожалуйста, сядь.

Она устроилась на самом краешке кухонного дивана, и снова уставилась на меня невидящим взглядом. А я присела возле мамы на корточках, взяла её руки в свои и проговорила тихо и уверенно:

— Ты же знаешь, как я тебя люблю?

Мама кивнула, снова кривя губы в неестественной улыбке.

— И хочу, чтобы ты знала. Если у тебя что-то случилось, ты должна поделиться этим с нами. Со мной или Давидом. Мы тебе поможем. Потому что мы — семья.

Я говорила раздельно, чётко произнося каждое слово. А у самой внутри всё переворачивалось — так жутко становилось от мысли, что мама промолчит, а когда мы уедем, выяснятся какие-нибудь ужасные подробности. И уже ничего нельзя будет исправить.

— И потому что я очень хочу, чтобы ты была по-настоящему счастлива. Понимаешь?

Я часто задумывалась о том, как порой важно в такие моменты найти нужные слова. Порой — самые простые и безыскусные, но те, что способны стать катализатором. Вытащить на поверхность то, что наиболее важно. И похоже, я их нашла.

Лицо мамы вдруг искривилось, и она зарыдала. Закрылась от меня ладонями, а у самой по телу судороги одна за другой. И я растерялась. Вообще не понимала, что мне делать и что спрашивать.

— Аля… А-ля-я-я!

Мама только и делала, что рыдала, шепча моё имя, и мне, совсем как в детстве, тоже захотелось реветь при виде её слёз, бесплодно пытаясь разделить боль напополам, пусть я и не понимала её причины. Даже дети и Дав притихли в гостиной — ни привычного гомона, ни громко говорящих персонажей мультика, идущего по телевизору.

— Мамуль… ну? Ну что случилось-то?

— Плохо мне… плохо очень.

— Ты заболела? Расскажи, что тебя беспокоит? Дав врача может хорошего найти, у него связи. Ты анализы сдавала? Что за диагноз? — Я тараторила, понимая, что действительно нахожусь в состоянии ужаса. И вдруг свои страхи и тревоги показались такими незначительными, будто бы выдуманными.

— Нет… нет. Не заболела.

— Тогда что?

— Я… я влюби-илась…

И снова зарыдала.

А я застыла в ступоре. Хотелось вскочить и расхохотаться от внезапно нахлынувшего облегчения и в то же время — отругать маму за то, что она настолько меня напугала. Вместо этого же просто сидела, боясь пошевелиться и переваривала сказанное.