Облачное счастье

— Смотри-ка, как выросла за две недели! — Разобрав вещи, Людмила Васильевна ворковала над Ясей, занятой разглядыванием медведей на бортиках кроватки.

— Да, прибавила шестьсот грамм. Мамуль, погуляешь с ней? Мне надо поработать.

— О чём речь!

— Ну ты хоть кофе попей. Сейчас сделаю.

Поставив турку на плиту, Таня подошла к письменному столу у большого окна, расположенному эркером, и включила ноутбук.

Через полчаса Людмила Васильевна и Яся ушли на прогулку, и Таня начала работать. Какое-то время энергично стучала по клавишам, не обращая внимания на окружающий мир, и вдруг…

Всё словно взорвалось — раздался жуткий грохот от включённого в соседней квартире перфоратора. Таня подпрыгнула на стуле и схватилась за сердце. Да чтоб тебя! При таком шуме она точно ничего не сможет сделать — этот перфоратор словно не стены сверлил, а её мозг.

Подождав пять минут и поняв, что соседи сверху затихать не собираются, Таня вздохнула и отправилась варить суп. Жаль, но придётся работать ночью. Хотя, возможно, удастся выкроить часик-другой днём, пока Яся будет спать дома…

.

Мечтам Тани не суждено было сбыться — дочка, вдоволь выспавшись во время прогулки с бабушкой, а потом наобщавшись с ней же, долго не хотела засыпать. В итоге Таня уснула вместе с Ясей — просто отключилась от усталости.

Ей снился Петербург: город, где жил Василий. Серые небеса и солнечная улыбка. Пронизывающий ветер и спасительные объятия. Невыносимо приятный шёпот и прикосновение тёплых губ к её щеке. Они стояли на мосту, переброшенном через узкий канал в самом центре северной столицы, и четыре крылатых льва охраняли их сладкий покой и умиротворение...

Но внезапно мост начал рушиться, каменные изваяния взмыли вверх и исчезли в дождливом мраке. Никого рядом больше не было, и опоры под ногами тоже не было. Таня упала в воду, и ледяные осколки с треском врезались ей в кожу...

Она проснулась и первые секунды не могла понять, в чём дело. Ей показалось, что вместо моста рушится квартира. И Яся истошно вопила…

Перфоратор. Опять!

— Вот ведь!

В комнату заглянула Людмила Васильевна.

— Мам, который час? — стараясь перекричать перфоратор, спросила Таня.

— Начало четвёртого. Вроде как можно сверлить.

— Ох, можно! — воскликнула Таня, стараясь успокоить заходящуюся в крике дочь. — Она поспала всего полчаса!

— Ну они же не знали... — проговорила Людмила Васильевна с привычной мягкостью, заметив, что Таня закипает.