Босс для стажёрки

22
18
20
22
24
26
28
30

— Да уж… — только и смогла подтвердить я, глядя в пол.

Простояв ещё какое-то время посреди воцарившейся тишины, Кирилл всё же пришёл в себя, чуть ли не подпрыгнул на месте, почесал затылок и произнёс:

— Я… пойду, там… Ты пока раздевайся…

Молча кивнула в ответ. Через пару секунд осталась одна. Вдох-выдох, вдох-выдох. Причин нервничать не было, но я нервничала. Разделась, разулась. Собравшись с силами, двинулась на поиски подруги. Когда же нашла суетящихся вокруг накрытого стола знакомых, замерла прямо в проходе.

— А это ещё кто? — на меня уставилась женщина лет пятидесяти на вид. В одной руке она держала полную салатницу, в другой — бокал с соком. Моим первым впечатлением стала мысль: заносчивая.

Улыбнувшись свойственной ей улыбкой — скорее всё же натянутой, — Ксюша вдруг заявила:

— Это ваша будущая невестка!

Салатница тут же полетела на пол. Грохот разбившейся посуды заполнил собой всё помещение.

Глава 35. Незваные гости

Грохот разбившейся посуды заставил вздрогнуть каждого. Пару секунд спустя Ксюша начала извиняться, приговаривая, что всё это шутка. И пока подруга оправдывалась, присев, чтобы собрать разлетевшееся по полу блюдо, я заметила на себе совсем недобрый взгляд Кирилла.

Схватившаяся за сердце мама Кирилла, вдруг начала махать кистью.

— Не нужно, — объявила она. — Дворецкий приберёт. Но прошу: впредь без подобных шуток.

Тем временем Кирилл так и не отвернулся.

— Мы можем выйти? — вдруг спросил он.

Выбирая меж двух зол — остаться посреди неловкой ситуации, или же выйти, оставшись наедине с Кириллом, — я выбрала второе. Тихо ретировавшись из столовой, мы прошли к заднему выходу и вынырнули во двор. Кирилл предложил присесть в беседке. Я согласилась.

Первым, что сказал мужчина, было:

— Мне, правда, очень стыдно.

— Тебе? — удивилась тут же. — За что тебе стыдно? Не ты же подстроил нашу встречу… или… — выжидающе уставилась на мужчину. В голове зрели определённые подозрения.

— Что? — сначала не понял он. А потом как понял. — Что?! Нет! Конечно нет!

На секунду стало даже обидно. На столько, что изо рта вырвалось несогласованное: