Я поняла, что мне становится хуже. Как минимум, мне казалось, что проблема в волнении. И чем сильнее я волновалась, понимая, что все взгляды теперь направлены на меня, тем хуже и хуже мне становилось.
— Да что же это такое?! — воскликнула Диана. — Может, таблетку? Подруга, ты чего?
Я молча отмахнулась. Попросила воды. Даже не заметила, кто налил — только позже поняла, что это был Герман, — поднесла стакан к губам и сделала глоток. Ещё один. Неожиданно стало легче. Будто бы я смогла протолкнуть какой-то ком, застрявший в горле. Не только в горле, но и в сознании.
Сделав ещё несколько глотков, я отставила стакан и смогла выдохнуть с облегчением.
— Ты что, дорогуша, приболела? — настороженно глядя на меня, поинтересовалась Диана.
Я промолчала. Надеялась, что промолчат и остальные, но не тут-то было.
— Она беременна, — как бы невзначай взболтнула Ира.
— Серьёзно?! — глаза Дианы расширились так, что она не смогла даже слова произнести. Несколько секунд сидела и чуть ли не как рыбка хватала губами воздух. Затем всё же расслабилась, очень демонстративно выдохнула, и подняла взгляд на меня. Подняла и уставилась так, словно я задолжала ей миллион долларов.
— Да что такое?! — возмутилась я.
— Рассказывай, дорогуша, мы хотим знать.
Я пожала плечами.
— Все уже и так всё знают.
Мышцы на лице Дианы расслабились.
— Вы серьёзно? — спросила она, взглянув на каждого из присутствующих. — Все знали.
Михаил смущённо склонил голову и задрал плечи, пытаясь спрятать в них шею. Ира увела взгляд куда-то в сторону, прекрасно понимая, что взболтнула лишнего. Ну а Герман… Герман уставился на меня так, что ещё чуть-чуть и прожёг бы меня насквозь.
— Даже ты знал? — Диана обратилась к сидящему рядом брату.
— Чисто случайно узнал, — не отводя взгляд, ответил он. — Но до сих пор не знаю, чей же это ребёнок.
— Как это? — Посмотрев немного на брата, девушка развернулась ко мне. — Как это? — спросила она снова.
Понимая, что обратной дороги нет и что молчать больше нет смысла, я устало вздохнула и принялась рассказывать о том, почему соврала насчёт ребёнка. Михаил, Герман и Диана слушали, затаив дыхание. Герман так и вовсе ни разу не моргнул — он, конечно, старался выглядеть максимально недовольным, но его интерес и прикованный ко мне взгляд, выдавал его любопытство.
Объяснения вышли скомканными. Всё-таки, я сама не до конца понимала, зачем соврала Герману. Чтобы начать всё сначала? Какая глупая, девичья отговорка. Начать всё сначала с таким огромным секретом… К тому же, нормально объясниться я не могла ещё и потому, что с каждым новым словом всё сильнее и сильнее чувствовала себя дурой, мысленно признавая свою глупость. Так и вышло, что закончила я словами: