— Нужно отдохнуть пару деньков и подготовиться к захвату Тьмутаракани, который мы не тронули, а потом навестить свои владения на крымском полуострове, которые отошли под мою руку согласно сделке с Феофилом.
— На полуострове осталось несколько крупных городов хазар, которые теперь могут попроситься в состав Византии, а присутствие хазарского кагана только упрочит их желания.
— Они мои по праву сильного.
— Если византийцы успеют ответить согласием на принятие их в свою империю, то мы нарушим договор с имперцами, когда заберем эти города силой.
— Не успеют. А даже если так, то Феофилу не до этого. Он сейчас пытается укрепить власть после нашего нашествия. Мирный договор с царством пошатнул позиции императорского трона.
— Именно из-за этого его могут подтолкнуть к возобновлению войны и заставить принять под свою руку хазарские остатки.
— Войны с кем? С тем, кому Феофил клялся в верности? Или с тем, кто может вернуть с того света умерших?
— Хм… — Радомысл задумался, поглаживая бороду целой рукой, — думаешь, византийцы будут соблюдать наши договоры?
— Если Феофил не хочет лишиться власти, то ему придется держаться за нас. Наши пять тысяч легионеров под его рукой не только являются наемниками для него, но и нашим кинжалом, который снесет ему желание нас предать.
— Гор, оставленный там за старшего, должен справится, — кивая головой, ответил дядя.
— А может разделить армию? — заявил Радомысл.
— Зачем? — я удивленно посмотрел на него.
— На севере есть богатое ханство, которое было данником хазар.
— Булгары? — я отвел взгляд, уставившись на полыхающий город.
— Да. Можно разделить войско так, чтобы часть, которая отправится на север, состояла из уставших и раненных наших солдат.
— Можно, — пробормотал я, — Василько в этой местности хорошо разбирается. Пусть готовится.
— Так он же и предложил.
— Замечательно. Пусть потом детали сообщит, когда Ходот вернется.
Радомысл начал стучать пальцем по протезу. Нервничает что ли?
— Говори уже, дядя, — проворчал я.