Сочетание живописной природы, приятного климата и теплого Черного моря сделает этот берег привлекательным местом для туристов. И чего я туристов вспомнил?
Иногда нахлынивает на меня будущее. Отсутствие интернета и прочих благ цивилизации уже не так сильно давит на подсознание, но частенько ловлю себя на таких «приходах». С грустью вспоминаю о желании сбежать от проблем в Византию. А ведь я вел себя как обычный, среднестатистический человек из двадцать первого века. Под идеей «не навредить истории России», больше всего таилось банальное «пошли вы все лесом со своей ответственностью». Вся эта политика, махание мечом и смерть от любого наемника — да зачем оно нужно? Ответственность за людей — это же тяжко. Будь я воспитан по-другому, либо с иным складом ума, характера, то возможно упивался бы властью и вседозволенностью.
— Чего хмурной, Ларс? — Эд подошел с миской, активно работая челюстями.
Я сидел на небольшом бревне, на берегу. Рядом Умка тренировался с Агой. Похлебку с мясной кашей я уже умял. А наш лекарь все на ходу питается. Лука, Буривой и Радомысл прилегли в тени небольшого дерева, вдалеке. Неподалеку гордо вышагивал Дастан, радуясь свободе.
— Да навеяло, — неопределенно махнул я, — иногда находит.
— Живописно здесь, — Метик присел рядом, продолжая орудовать ложкой, наполнять свою утробу, — Так чего навеяло то?
— Будущее, — вздохнул я, — либо прошлое. Тут и не поймешь.
— Это да, есть такое, — Метик закончил поглощать кашу и облизал ложку, — я иногда тоже путаюсь. Для всех мое прошлое — их будущее.
— Я хочу их будущее сделать лучше, — неожиданно поделился я.
— Мы находимся в странное время, где еще вчера мы изменили историю, сделали Крым нашим задолго до того, как это сделали в нашем прошлом. Тут невольно заставляешь себя задуматься о необходимости изменять ход истории, — Эд устремил взгляд на волны прибоя, — На твои плечи, Ларс, легло бремя тяжелой ответственности, нужно изменить будущее страны. Этот «эффект бабочки» в духе Рэя Брэдбери, — он пренебрежительно махнул рукой, — полная хрень. Я каждый день встречаюсь с древней историей нашей страны. В наших руках будущее. Мы способны преобразить действительность и оставим след в истории, настоящей и будущей.
— Высокопарно, конечно, — хмыкнул я.
— Да как есть, — отрезал, Эдик, — зато нет никаких сомнений в правильности своих действий. Наше будущее было обрублено мировой войной.
— Наше ли? — Эд посмотрел на меня удивленно, — Мне иногда кажется, что мое прошлое могло быть не таким уж и плохим. Ну не было в моем времени предпосылок к мировому конфликту.
— Игорь, — Эд впервые обратился ко мне прошлым именем, — Донбасс у тебя был? Был. А там все равно один конец. Война была неизбежна.
— Ты не можешь этого знать наверняка.
— Ну хорошо, давай на текущих примерах, — Эд вздохнул, — Вот есть Триумвират. Допустим, ты не объединял славянские племена, не воевал с Византией, не присоединял Болгарское ханство и не захватывал Хазарский каганат. Что там было в нашей истории? Союз словенских племен на севере, разрозненные вожди других славянских протогосударств? А, еще Рюрик через тридцать лет начал бы объединять все эти племена. А Триумвират что делал бы?
— Да по сути, никто бы и не знал про Триумвират, они молча вели бы свою политику и дальше.
— Но тут появился ты и как камешек, брошенный в водоем, создал круги на воде. Вот они и зашевелились. У Гостомысла есть наследник, следовательно, не нужен Рюрик.
— Получается, что я сам виноват во всех своих бедах, бедах нашей прошлой страны, — горько заключил я.
— Получается, да не так. Вот умер бы Ларс, тогда была бы та история, которую мы знаем. С Донбассом, ковидом, войной. Или ты согласен с Триумвиратом? Как они там считают — для того, чтобы человечество выжило, нужно пережить Третью мировую? Нужно решится, чтобы щелкнуть пальцами и сохранить половину людей?