— Без проблем! Жду! — бодро отозвался тот, и связь прервалась.
Я повернулся к Еве, которая всё ещё сидела на диване, безучастно глядя в одну точку.
— Ева, — начал я как можно мягче. — Мне очень жаль, что так вышло с игрой… и с Анной… и…
— Всё из-за меня, да, я знаю, — безнадёжно перебила она.
— Да нет, что ты, не бери в голову, — сказал я, хотя ложь даже мне режет уши. — Всё будет хорошо. И с Анной… и с игрой… всё наладится.
Ева слабо кивнула, не веря ни единому моему слову. Что ж, в этом она была не так уж и неправа.
— Мне пора, — сказал я, поднимаясь. — Меня уже ждут.
— Да, конечно, — Ева подскочила, теперь уже совсем поникшая.
Я проводил её до двери.
— Всё будет хорошо, — повторил я, хотя, честно говоря, сам в это не особо верил.
Ева еле заметно улыбнулась уголком губ и вышла. Я закрыл дверь и тяжело вздохнул.
Хватит размышлять о Еве и её проблемах, пора ехать к Михалычу. Может, хоть шахматный шифр отвлечёт меня от всего этого безумия.
Покопавшись в шкафу, я схватил куртку — да, теперь у меня появился гардероб. Могу себе позволить — куда еще тратить баллы?
Я накинул лёгкую куртку, забрал со стола книгу Михалыча о шахматных шифрах и вышел из бокса.
Антон уже ждал меня у выезда, сидя за рулём своего багги. Тот самый, на котором мы уже ездили к Михалычу. Антон сиял, как новый рубль, предвкушая увлекательную поездку и возможность блеснуть интеллектом.
— Ну что, сыщик, — усмехнулся он, когда я забирался в багги. — Готов раскрыть тайну века?
— Посмотрим, — улыбнулся я в ответ, хотя настроение у меня было далеко не гениальное.
Антон завёл мотор, и мы помчались в сторону Космопорта, где распологался грузовой лифт.
Через пятнадцать минут багги гнал прочь от серых, нависающих над головой небоскребов, навстречу зелёным холмам и свежему ветру. Вперёд, к Михалычу, к шахматной доске и, может быть, к разгадке хотя бы одной из множества загадок, что свалились на мою голову в последнее время.
Багги Антона, словно зверь, вырвавшийся на волю, мчался по узкой ленте шоссе, оставляя позади города-небоскребы. Бетонные коробки сменились живописными пригородными ландшафтами — полями, покрытыми яркой зеленью, небольшими рощами, мелькающими за окном разноцветными пятнами. В воздухе пахло весной и свободой.