Он двинулся к ней, прижимая свободную руку к левому плечу. Оно окрасилось в красный цвет.
— А ты в самом деле попала в меня, маленькая…
Дальше она не слышала, в ушах стоял звон, громкий, как товарный поезд.
— Я передумал. — Рот Саттера искривился в усмешке, непристойная гримаса в лунном свете. — Никакой пощады для тебя.
— Взаимно, ублюдок.
— Ты знала, что изогнутое лезвие карамбита устроено как коготь хищника? Оно создано для того, чтобы рвать, резать и разрывать. Я собираюсь использовать его, чтобы выпотрошить тебя. Я вытряхну твои кишки на землю и дам тебе посмотреть.
Короткое изогнутое лезвие резало туда-сюда. Саттер не спешил, медленно продвигаясь вперед, позволяя лезвию карамбита делать свою работу, вселяя ужас, панику, превращая Квинн в дрожащую лужу отчаяния.
Бежать уже сил не осталось. Она едва могла идти, не говоря уже о беге. Он настиг бы ее в двадцати ярдах.
Драться тоже не вариант. Саттер крепко стоял на ногах и превосходил ее в весе на сто пятьдесят фунтов.
Один взмах клинка, и свет погаснет навсегда.
Но все-таки никогда не стоит недооценивать элемент неожиданности.
Волна огня пронзила ее ребра. Слабость охватила Квинн, высасывая силы из конечностей. Она прижалась спиной к стене.
Действие побеждает реакцию. Каждый раз.
Если она умрет здесь, Саттер победит. Он использует генерала, чтобы отомстить людям, которых она любила. Этого. Не может. Случиться.
Единственный путь к победе — это готовность к насильственным действиям, и готовность в полной мере.
Ярость зажгла где-то глубоко внутри нее пламя, отчаянную энергию. Оно заставило Квинн выпрямиться, побудило двигаться вперед. Еще немного. Еще чуть-чуть.
Собрав все свои силы, собрав всю оставшуюся смелость, Квинн расставила ноги, низко пригнулась и бросилась на Саттера.
Синапсы Саттера не могли достаточно быстро отреагировать на новый вызов. Он все еще заканчивал широкую дугу, предназначенную для запугивания и устрашения, а не для нападения.
Она врезалась в Саттера ниже его зоны поражения. Сильно ударила его по верхней части бедра ниже паха. Короткий, свирепый удар. Злобный, вся ее сила, воля и ярость.
Квинн рычала, кричала, плакала, хотя не слышала себя, не могла думать, в сознании ничего кроме ослепляющего отчаяния. Руки, мокрые от крови, его и ее собственной, пальцы как когти вцепились в скользкую рукоятку. Удар. Удар. Удар.