- О! Гости! - воскликнул изрядно разжиревший Карлсон, сидящий на печи. - А я тут, знаете ли, плюшками балуюсь!
- И не только плюшками, - фыркнул подросток, рассматривая того, кого и оглушать не надо.
Даже не уверена, что рыжий и очень-очень-очень толстый мужичок способен сейчас не только летать, но и ползать. Его пропеллер за жиром и не разглядеть...
- А как же малыш? - выпалила первое, что пришло в мою голову.
- Какой малыш? - с недоумением похлопал глазами Карлсон.
- Ну тот который дороже ста тысяч миллионов, - пожала плечами.
- О, малыш, - широко улыбнулся комок жира. - У него уже дети. Двое. Мальчик и девочка. Давно их не видел.
- Думаю, он тут так долго, что у Малыша уже могли появиться правнуки, - задумчиво проговорил Яков, совершенно невежливо тыкая в толстяка палкой, но тот вроде обиженным не выглядел. Смотрел с интересом. Наверное, давно живых не видел. - При переписи населения пару лет назад все решили, что Карлсон исчез одним из первых.
- Ну теперь это не только в меру упитанный мужчина, - фыркнула. - А вполне себе упитанный...
- Но я по-прежнему симпатичный! - возразил человек, который уже не живёт на крыше.
Потому что как минимум не сможет туда подняться. Только если на лифте, но и тот думаю, может взбунтоваться из-за лишнего веса. То есть перегруза.
- Знаешь, Яков... мне что-то перехотелось есть. Разгрузочные дни ещё никому не вредили.
- Спокойствие! - поднял палец Карлсон. - Дом ровно на рассвете восстановится... Так что можете есть, что угодно... и главное сколько влезет!
- Сдаётся мне, что я бы лучше завела собаку, - проворчала себе под нос.
- Нам выбирать не приходится, Алис, - повернулся ко мне Яков. - Сама сказала - переночуем. А завтра с утра уйдём.
- Ну зачем же уходить? - казалось толстячок расстроился. - Мы вместе тут так весело заживём!
Мне стало страшно ещё больше, чем в пещере наедине с Кузей. Что этот мир делает с людьми? Герой моего детства, талантливый, шаловливый... тот с кем никогда не соскучишься, превратился в разжиревшего жителя пряничного домика, предлагающего мне тут пожить. Нереальность происходящего с каждым днём становилась всё более ужасающей и пугающей. До абсурдности.
- Вот что Яков, пойдём, выйдем, - предложила парню, потянув его за рукав рубахи.
Он послушно проследовал за мной.