Последний Страж 3

22
18
20
22
24
26
28
30

— Жить хотите? — спросил я.

Те закивали.

— Ваш менталист мёртв, — сообщил я новость, и увидел, как люди вздохнули с облегчением.

Но это они зря. Потому как я загружу их по полной.

— Складка закрыта, — продолжил я. — И уйти отсюда нужно до того, как она схлопнется. Иначе останетесь тут навсегда.

— Говорите, что делать, господин! — тут же обратился ко мне старший, видимо бригадир или староста.

— Быстро грузите всю руду в мешки. Собирайте всё ценное. Потом часть понесёт трофеи к выходу, а другая часть понесёт гвардейцев. И поспешите! У нас не так много времени!

Ну да, я не хотел оставлять людей в Складке. Всё-таки наш родной мир земля. А оставить их тут — это обречь на смерть, вполне возможно долгую и мучительную. Безо всякой надежды когда-нибудь вернуться домой.

А сам пошёл к Сергею и Анатолию. Они пришли в себя, но пока ещё их мутило.

Я помог им подняться, и мы направились к воротам.

Открыть ворота получилось не сразу. Но пока открыл, подошли рабочие. Часть несли мешки. И мне показалось, что там побольше, чем я видел на складе. Хотя, я вполне мог ошибиться.

Трое подошли к гвардейцам и помогли им подняться. Гвардейцы тоже уже пришли в себя. Вот только связанные по рукам и ногам и с кляпами во рту они могли лишь мычать.

Я посмотрел на них оценивающе и сказал:

— Развяжите им ноги, так сможете идти быстрее. И давайте, поспешите! Догоняйте нас!

Мы с парнями пошли вперёд. Сразу за нами рабочие с мешками на плечах. И замыкали рабочие, поддерживающие гвардейцев.

Я поддерживал Сергея и Анатолия, но они старались двигаться сами, хоть их и мутило. Но постепенно их отпустило, стало идти полегче.

Когда мы дошли до моего рюкзака, то я увидел рядом с ним кучу каких-то камней и мою Марию Рафовну.

Увидев меня, тварюшка обрадовалась и только что не запрыгала от радости. Она так и лучилась вся, приподнявшись и приплясывая на хвосте.

Я, конечно, тоже обрадовался ей. Как оказалось, волновался я за неё сильнее, чем думал. Обнял малышку, погладил её, и она тут же прильнула ко мне всем телом и обняла своими крыльями.

Люди шарахнулись, а я поморщился — не хотелось, чтобы посторонние увидели её, но не убивать же их теперь, раз так получилось.