— Послушай, — говорю я Нанасэ, — у нас с Императором нет причин для разногласий, ведь что Император хочет? Порядка в стране хочет, законности и укоротить беспредел кланов. Так и я того же хочу. У нас цели-то одни и те же, мы же с ним — союзники. А значит я — на твоей стороне, сестричка. Мы с тобой — соратники, воины одного фронта, глупо будет по недоразумению друг с другом сцепиться. Союзники на дороге не валяются, верно же?
У сестренки на лице отражается сложная интеллектуальная борьба, но она не отвечает и отворачивается от меня.
— Она так весь день. — сообщает мне Питер. — Ни в какую не разговаривает и не ест.
— Как глава рода я приказываю тебе начать кушать. — говорю я. Нанасэ поворачивается ко мне и объясняет мне ровным и спокойным голосом, куда именно я могу пойти как глава рода и что именно с этим званием делать. Подробно так объясняет.
— И этот человек запрещал мне говорить слово «жопа». — качаю я головой. — Да я только за одну эту тираду пять новых слов узнал.
— Ступай, не драконь ее, пусть успокоится. — говорит мне Питер и я ухожу.
— Результаты не очень, но я надеюсь, что Питер справится, а Чепу попросил там в углу жабку свою поставить и проследить, чтобы она ему глотку не перебила. — говорю я, наблюдая, как Линда снимает с себя бюстгальтер.
— Ты там много о себе не думай, Твое Высочество, у тебя просто дар… удобный. — говорит Линда, аккуратно складывая одежду.
— Вот бесстыжая, — говорит Читосе, — всегда такой была. А я, между прочим, — гетеросексуальна. В смысле, только по мальчикам.
— Да? — удивляется Линда. — Ну вот сейчас и проверим.
— А может не надо?! — Читосе садится в кровати и прижимает к груди одеяло. — Я кричать буду.
— Это хорошо, — кивает Линда, снимая с себя трусики и складывая их на кучку своей одежды, — а что у тебя с Митсуи?
— Э… ну… — я с трудом отвожу глаза в сторону от обнаженной Линды и вспоминаю разговор с Вечно Молодой Луной.
— Такая вот история, Хикэру-доно. — говорю я в трубку. — Сейчас сестренка под замком и под стражей. — в трубке некоторое время молчат. Потом Хикэру интересуется, уехала ли уже Грендель, и узнав, что уехала — удовлетворённо хмыкает в трубку.
— Так значит ты — императорский выкормыш. — говорит она. — Значит ты сейчас побежишь прикладываться к вымени своего папочки и начнешь травить кланы огнем и мечом? У тебя, наверное, будут особые счеты к семье Митсуи? Просто, чтобы ты знал — моя смерть и гибель моего клана не принесут тебе ни удовлетворения, ни денег!
— Что?! Аматэрасу, Хикэру-доно, откуда такие мысли? Мы с вами достигли соглашения и я буду исполнять это соглашение до конца. — отвечаю я. В трубке молчание.
— Как я могу быть уверена в этом? — ворчит Хикэру Митсуи. — Ты еще слишком молод, для того, чтобы знать цену таким словам.
— Хикэру-доно, мы же с вами союзники. Вам и мне нужно одно и то же. У нас общие цели — мы хотим исследовать способности и их происхождение без шор и ограничителей, а заодно помочь сотням молодых суперов этого города, а возможно и всей Японии, найти ключ и к вашей способности, и к моей. Мы хотим освободить людей от проклятия темной стороны их способностей, Хикэру-доно. Я — на вашей стороне. У нас нет конфликта интересов, наши интересы, наши цели — одно и то же. Поэтому я — ваш естественный союзник.
— Хм, — хмыкает Хикэру, — первый транш будет выслан уже сегодня. И я присылаю тройку из Сандзюсан на Игры, как мы и договаривались. Митсуи держат свое слово!
— У меня пока нет рода, но я, Ямасита Синдзи — держу свое слово.