Выкупленная родная семья

Понимаю, она имеет в виду слова о приюте. Мне хочется вырвать картонку из пальцев с ярким маникюром. Разорвать на мелкие клочки эту «помощь». Но такая агрессия явно не пойдет на пользу понимаю с Ладой. Она решит, я силой закрываю для нее пути к отступлению. А она и так вынуждена жить у меня.　

В итоге все некоторое время молчат. Пальцы матери моего ребенка крепко сцеплены и лежат на коленях. Она не спешит протягивать руку за визиткой.　

— Мне не нужна такая помощь, — Лада хмурится.　

Но гостья не сдается.　

— Возьмите телефон хотя бы для связи.　

Лада думает секунду, потом устало кивает.　

— Хорошо.　

Злосчастная бумажка оказывается в ее руках. На этом служители закона прощаются. И то хлеб.　

Ребенок, по их словам, остается в доме лишь потому, что здесь его мать. К ситуации с отцовством у них много вопросов. Но если по человеческим законам я готов ответить на все, то в плане юридических тонкостей лучше разберется адвокат. Так что не делаю никаких заявлений.　

Вернувшись со двора. Ладу в гостиной не нахожу. Скорее всего, она поднялась к сыну. У меня до сих пор в голове не укладывается, что они здесь. Что Лада в курсе, кто реальный отец ее малыша. Я допускал, когда-то она может узнать правду. Но почему-то представлял этот факт по прошествии многих лет.　

Первый порыв — тут же подняться к ним наверх, сгрести ее в охапку, успокоить. Хотя я в последнее время и так потерял выдержку. Что я чувствую к Ладе… В этом я давно дал себе слово не копаться. Сейчас моя главная цель — обеспечить их комфорт. И да, пойти наверх к ним все же стоит.　

Лада ожидаемо в детской. Тихонько стучусь, чтобы не застать ее за кормлением. Девушка просит зайти довольно громко, значит, малыш не спит. В ее голосе ощущается дрожь. Надо бы реально ее успокоить.　

— Не переживай, Иван ничего не добьется.　

Она отходит от кроватки.　

— Теперь будет суд?　

Морщусь.　

— Посмотрим. Но мы его выиграем.　

— А Матвея не заберут вообще у всех? Ведь зачатие, получается, незаконное.　

Качаю головой с улыбкой.　

— Зато результат более чем законный и имеет право на настоящих родителей. Я тебе обещаю, все будет хорошо.