— Давайте так, Богдан Борисович. Не будем торопиться отказываться от сделки. Затяните переговоры. Сделаем вид, что предложение немца нам интересно.
— Зачем это?
«Затем, чтобы немного усыпить бдительность моих дядюшек», — думаю про себя, но вслух говорю другое:
— Это даст нам время подготовиться к другим неприятностям. А неприятности обязательно будут, никаких сомнений.
— Это твои враги, Александр? Ты знаешь, кто это? — спрашивает Булатов.
— Догадываюсь. Но вам не стоит об этом знать. Мы всё равно не сможем ударить в ответ, остаётся лишь обороняться.
— Это кто-то из Грозиных, да? Я слышал, у вас в роду сейчас кавардак после того, как князя хватил приступ.
— В нашем роду всё в порядке, — твёрдо заявляю я.
— Как скажешь…
Барон качает головой и, причмокнув губами, говорит:
— Ты уж прости. Но я так и знал, что ты принесёшь проблемы в компанию. С вами, Грозиными, просто не бывает.
— Может, вы и правы. Зато с нами интересно и прибыльно. Послушайте, с этого дня нам надо быть внимательнее. Все заманчивые предложения и выгодные на первый взгляд контракты следует тщательно проверять.
— Не беспокойся. Я всё равно не могу принимать без тебя никаких решений. Ты ведь управляющий акционер, — с долей обиды в голосе отвечает Богдан Борисович.
Да, официально это так. Но что-то сделать за моей спиной барон вполне способен — хватит и наглости, и полномочий. Как у члена совета акционеров, у него довольно много власти внутри компании.
— Дело серьёзное, — с нажимом повторяю я. — Просто на всякий случай напоминаю, что надо быть осторожными. Никаких решений без моего ведома. Даже малейшая ошибка может стоить нам всей фирмы.
Булатов почему-то бледнеет. Он так сильно испугался, что Цитата рухнет, или уже что-то успел натворить?
— Хорошо, Александр. Я буду осторожен, — отвечает он.
— Может, вы что-то хотите мне рассказать? — на всякий случай интересуюсь.
— Не говори со мной, как с ребёнком! — возмущается барон.
— Не хотел оскорбить, — пожимаю плечами я.